[indent] На самом деле, Смешинке было скучно сидеть в Детской. Кроме маминых сказок, да игр с братьями в воинов здесь больше ничего и не было такого, что могло бы развеселить малютку. Братишки только и делали, что наводили шум и гам, постоянно поднимая на уши всю Детскую. Смешинка могла дать пари, что их было слышно даже с главной поляны. Ничего они не понимали в этом! Вот мама говорила, что настоящий воин должен уметь договориться, а не махать лапами направо и налево. А уж поболтать малышка любила. Только вот никто из них и минуты не мог выслушать её великие речи. Вот станет она великой воительницей, всем им носы утрёт!
[indent] Смешинка широко зевнула, давая понять, что ей скучно, когда Облачко заговорила о кроликах. Котёнок искренне любила свою сестричку, только не могла понять, почему та избегала их весёлых игр. Неужели сидеть у тёплого материнского бока целый день весело? А сейчас Смешинку интересовало одно: что интересного Облачко нашла в кроликах? Ну прыгают они, бегают. То же самое умела и сама Смешинка, причём, она ни на минуту не сомневалась, что какой-то там кролик может её обскакать. А вот попробовать его на вкус было бы интереснее. Малышка слышала, что у них на главной поляне есть куча с дичью.
[indent] «Вот бы добраться до неё! А то, когда мамино молоко пьёшь, постоянно кто-то пытается в бок пихнуть.»
[indent] Смешинка нахмурилась, косясь на спящих братьев. Чаще всего именно они вели себя, словно в пушистый зад ужаленные. Кошечке расхотелось слушать сказку про кроликов. Теперь её захватила мысль о том, как бы вырваться на главную поляну. Там же столько всего интересного! Можно попросить Первоцветик, чтобы она показала весь-весь лагерь. Особенно интересно малышке было заглянуть в палатку того самого главного кота в племени. Смешинка представляла, что он спит на мягких, пушистых штуках. Кажется, они перьями зовутся. Лишь бы только мама согласилась! Ведь они уже такие взрослые, им по две луны! Совсем скоро и посвящение в оруженосцы, а Первоцветик пока даже не думала их знакомить с остальным миром, таким интересным и волнительным.
[indent] — Да, про кроликов не надо рассказывать, — подхватила котёнок фразу своей менее решительной сестрички, — Ты нам лучше их покажи! Давай на главной поляне поиграем, Облачко? Ма-а-а-м, пусти нас! — она состроила жалобную мордочку, всеми силами пытаясь уговорить Первоцветик. Но ждать так не хотелось! От нетерпения малышка не могла усидеть на месте, постоянно переминаясь с лапки на лапку. Подбежав к самому выходу из Детской, она принялась ждать свою маму и сестричку, чтобы потом рвануть с места.
>>> главная поляна

[indent] К моменту, когда Корица преступила порог детской, лапы её подкашивались от боли. Разменивая сопение на сдавленное рычание, королева не смогла найти в себе силы пробраться к мягкому гнёздышку и рухнула на промёрзшую землю. Ломкими иголочками травинки впились в бок, но кошка была поглощена совершенно другими ощущениями, чтобы замечать такие мелочи. Коснувшись щекой клочка мха, Корица скосила взгляд на небо. Недосказанность ночи всегда казалась синеокой уютнее дневной ясности, но сейчас, когда от взора был скрыт Серебряный Пояс, чувство одиночества встало комом в горле. Казалось, даже предки лишили её своего благословления сегодня.

[indent] "Ни подстилки нагретой, ни целителя, ни  ч ь е й - л и б о  поддержки".

[indent] Кошка часто задышала, когда резкая боль вернула королеву к ощущениям внизу живота. Корица изо всех сил старалась не концентрироваться на одних лишь спазмах и скосила глаза к одинокому пёрышку: оно, застрявшее между клочками мха, трепыхалось у самого носа. Вперёд-назад. Вперёд-назад. Как назло, мысли в голове не несли в себе и крупицы столь необходимого в такой момент оптимизма, и от них отключаться было куда сложнее.

[indent] "А чего ты хотела? Чтобы ему предки обо всём на ушко нашептали, чтобы он прибежал к тебе с ласками? Глупая! Сколько ты вообще собираешься молчать? Он отец, он имеет право..."

[indent] Вряд ли можно было подобрать худший момент для самокритики, однако даже так от этого Корицу оторвала лишь очередная мучительная волна, что побудила напрячь, казалось, каждую шерстинку на теле. Глаза увлажнились - не то от боли, не то от предвкушения облегчения. Но королева сделала последние усилия, и, наконец, дала миру новые жизни.

[indent] Едва влажные комочки коснулись земли под валуном, Корица подтянулась к ним и принялась лихорадочно работать языком, вздымая новорождённым шёрстки. Синеокая ещё не успела разобраться в собственных чувствах, да и не было на это времени. Отдаваясь на волю природным инстинктам, королева стремилась согреть и высушить малышей, чтобы этот сезон Листопада не стал для них последним. И лишь когда необходимые процедуры были закончены, Корица осознанно взглянула на крошек, что свернулись у её живота.

[indent] Глядя на то, как котята морщили нежные носики, как подёргивали крошечными лапками во сне, королева лишь усмехнулась прошлым представлениям о собственной беззащитности. Только что на свет появились те, кто действительно не мог постоять за себя, и здесь не было места страху и проявлениям слабости. Даже если отец семейства, даже если племя... даже если сами предки ополчатся против! - Корица всегда будет рядом. Лишь она может стать их когтями и клыками, стать тем самым поднятым хвостом, что ведёт за собой сквозь неизведанное.

[indent] И она будет.

[indent] Очень сложно понять грань между "ты есть" и "тебя нет". Это "есть" появилось вместе с холодом? Или же ещё до этого, когда было ещё тепло. Можно ли ассоциировать существование с воспоминаниями? Неважно. Ей было не до философских размышлений, ведь сейчас были только чувства. Мерзлота проникала под тоненькую шкурку, давая прочувствовать лапки, животик, носик. Она была неприятна, отвратительна, но при всех своих недостатках это было первое ощущение, первое соприкосновение с миром.
[indent] Что-то шершавое и тёплое, почти горячее, коснулось сверху и по маленькому тельцу волнами начало разливаться тепло. То ли от неожиданности, то ли от приятного тепла она открыла свой ротик и издала писк. Сначала испугалась, а потом заинтересовалась собственным голосом и попыталась повторить этот звук. Вот уже, надрывая маленькое горлышко, она непрерывно пищит, пытаясь заявить о себе громче остальных.
[indent] "Остальных?"
[indent] Она чувствует, слышит похожие голоса, но не понимает кто это. Кто она сама? Всё, что ей дано понять – это манящее тепло рядом. Она ползёт, толкаясь крошечными лапками, подбираясь всё ближе и ближе в вожделенному месту, не понимает, но чувствует, что надо. Уже нет разницы между этими злосчастными "ты есть" и "тебя нет", ведь снова тепло. И вот она пытается прижаться так сильно, как только может. Упирается маленьким носиком во что-то приятное, кажется, очень родное и близкое. Ей хочется всё сильнее и сильнее, ещё сантиметр, миллиметр и она получит больше нежности и ласки. Начинает ползти всё яростнее, встречая всё усиливающееся сопротивление, но вдруг чувствует вибрацию, урчание. Такое спокойное, тихое. Она затихает, кажется, невозможно быть ближе.
[indent]  Теперь ей точно хорошо и спокойно. Нет смысла пищать, куда-то ползти. Но до сих пор ничего не понятно. Она до сих пор ничего не знает о себе и об окружении. А ведь кажется, что прошло так много. Минута, две? Не осознавала, не знала ещё о времени, ведь ей не было и суток, а уже столько ощущений. Появилось новое неприятное чувство, что тянуло и возмущалось в районе живота. Инстинкт подсказывал, что от него можно избавиться, не надо терпеть. Она поползла туда, куда подсказывало чувство.
[indent] Когда боль пропала из живота, на неё накатило новое желание. Хотелось спать. Она противилась этому, боролась, ведь стало так страшно. Вдруг это значит, что она вернётся обратно, туда, где была до этого. Сейчас она пережила столько нового, яркого, но эта тёмная пелена затягивала назад, в небытие. Больше всего её страшила потеря той, что подарила ей любовь и заботу. Чувства, инстинкты и даже зарождающиеся мысли твердили, что рядом с ней самое прекрасное существо на этой земле. Мама. Слово незнакомое, в общем, как и любое другое, но оно первое всплыло светлым образом. И тут пришло понимание того, если же мама рядом, то ничего не страшно. Что можно спокойно отдаваться наступающей тьме, что всё активнее зазывает к себе. Рыже-чёрный комочек пискнул ещё раз и провалился в сон, свой первый сон.

[indent] → главная поляна

[indent] Захватив из ароматного свёртка трав пустырник, а из кучи с едой какую-никакую, но полёвку, целитель вересковых пустошей отправился в детскую. Предводитель на поляне пока появляться не планировал, а праздно обретаться бесполезным пушистым облаком отнюдь не входило в долг врачевателя. Как объяснил Полуночнику один из находящихся на страже покоя лагеря дозорный, Звездопад отправился приключаться с Кометой и внезапно забредшими на границы соседских племён косулями. Звучало всё это как форменное безумие и полезное дело одновременно и, как ни забавно, по одной и той же причине — холода стремительно приближались лапа об лапу с если не голодом, то явно более скромным питанием, нежели обычно. А ещё холода стремительно приближались лапа об лапу с недостатком трав. Косули же могли быстро превратить недостаток в смесь пустыни, пропасти (отчаяния) и увлекательных часов выкапывания последних корешков из холодных, колющих подушечки лап сугробов. Полуночник вздохнул. Полуночник улыбнулся. Подобное времяпрепровождение, впрочем, определённо входило в понятие «долг врачевателя».

[indent] С несколько виноватой улыбкой травник заглянул под своды детской, осторожно складывая у лап новоявленной буро-кремовой королевы еду и успокоительно-расслабляющее растение с манящим сладковатым ароматом.

[indent] — Ясного неба, Корица. Прости, что не посетил сразу и не был рядом. Обязанности целителя порой заставляют разрываться меж двумя мирами, — пушистый кот присел подле копошащихся комочков, мимолётно оглядев каждого котёнка. Отсутствие каких-либо видимых проявлений болезни или недостатков заставило лекаря облегчённо выдохнуть, и он аккуратно уложил рядом с лапами сломанный хвост, — но я принёс вам ужин, а тебе пустырник для душевного спокойствия. Всё-таки котята — крайне смелое решение и не самое лёгкое жизненное испытание, — Полуночник хотел было спросить, не успел ли счастливый отец уже навестить подругу, однако вовремя осёкся. В конце концов, это глубоко личное, потому коль Корица захочет поведать о семейном счастье, она поведает, когда сочтёт нужным.

[indent] — Звёзды уже успели узнать их имена? — ветряк вновь мягко улыбнулся, вопросительно склонив ушастую голову чуть вбок.

[indent] Посторонние звуки всё-таки разбудили главную соню детской, и Зарянка тотчас же решила максимально приблизиться к источнику знаний: карабкаясь по материнскому боку, цепляясь за бежевую шёрстку своими крошечными, но колкими коготками, она оказалась совсем близко к мордочке королевы. Тихонько, но настойчиво попискивая, она требовала от Корицы всех возможных подробностей и разрешений. Так Зарянка окончательно проснулась. От слова к слову распаляя в себе котёночий азарт, она в конце концов совершенно не устояла перед его натиском и съехала по материнскому боку, как по снежной горке.

[indent] — К вечеру. К вечеру же я окрепну?! И мне не холодно, ну вот вообще ни капельки!

[indent] "Конечно, не холодно, с твоим-то горячим нравом" - с улыбкой подумала Корица, наблюдая за тем, как непоседливая черепаховая малышка копошится на подстилке и готовится к новой шуточной атаке на королеву. Однако этой задумке не дал претвориться в жизнь Полуночник, что пересёк порог детской. Запахи чудных трав, что всегда сопутствовали целителю, не сделали исключение и сейчас; разве что полёвка, которую Полуночник заботливо прихватил с собой, разбавляла терпкие ароматы, которыми теперь полнилась детская.

[indent] - Полуночник, - Корица почтительно склонила голову в знак приветствия, - рада видеть тебя. Уже сейчас я поняла, как тяжело порой уделять внимание каждому из своих детей, а ведь у тебя круг забот куда шире моих. Для тебя, наверное, всё племя - как дети, - смеясь, проурчала Корица, - так что не волнуйся ни о чём. Всё прошло хорошо, и это главное!

[indent] Корица обнюхала пучок травы, что целитель положил перед королевой, и благодарно кивнула. Новорождённые наведут суету в жизни любой кошки, поэтому пустырник придётся весьма кстати.

[indent] - Котята - то ещё испытание, это ты верно подметил. Но оно того стоит, теперь я могу сказать это с уверенностью.

[indent] Едва королева проурчала это, как с тревогой подняла глаза на целителя, пытаясь прочитать скрытую эмоцию в его жёлтых глазах. Не ранила ли она Полуночника, не счёл ли он её слова неосторожными, провоцирующими лишние мысли о правильности выбора его жизненного пути? Ведь, как известно, целители не могут иметь детей, и этот этап навсегда закрыт для них... оставалось лишь надеяться, что Полуночник никогда не жалел о своей должности, и его сердце не саднило ни от подобных фраз, ни от вынужденных посещений детской.

[indent] - Это Зарянка, Снежок, Полевушка, Чижик и Цветочек. - Корица поочерёдно касалась хвостом своих детей, называя имена. С гордостью обласкав взглядом каждого из котят, она вновь посмотрела на Полуночника. - Дай Звёздное племя, Голые деревья они все переживут в здравии, - вздохнула королева, - может, есть какие-то травы, чтобы болезни наверняка миновали детей?

[indent] Внезапно, едва не примяв собою веточки лекарства, на Полуночника вывалилась пёстрая боевая малышка, сверкая яркими глазёнками. Целитель по-доброму усмехнулся, однако полновесный смех сдержал, справедливо полагая, что это лишь раззадорит нрав котёнка.

[indent] — Испытание не всегда значит плохое. Порой это просто то, что делает нас лучше, умнее, добрее. Вы ведь помогаете своей маме и своему племени стать лучше? — пушистый кот сощурился несколько лукаво и подмигнул Зарянке, чуть отодвинув от любопытного носа принесённое растение.

[indent] — Не вдыхай слишком глубоко, а то действительно уснёшь. Это трава по имени пустырник, ибо растёт в пустых местах. Она успокаивает взрослых, а на котят может наслать крепкую дрёму, — над рыже-чёрными распушившимися бочками показалась Корица, приветствуя неожиданного гостя. Выглядела королева хорошо и, вероятно, чуть устало, однако слова её о прекрасном самочувствии окончательно успокоили лекаря.

[indent] — Как ты мудро подметила, искренняя, исполненная любви забота о ком-то стоит любых усилий, потому обилие целительских дел никогда меня не смущало, — Полуночник мягко улыбнулся, вспоминая первые луны обучения под строгим руководством своего наставника. Тот не давал юнцу-разгильдяю продыху, бесконечно гоняя по странным названиям, кои на взгляд вечно витающего в фантазиях ученика едва ли отличались друг от друга. Тогда ещё трёхцветный не понимал все важности уроков рыжего кота, после относился к полученной информации лишь как к благодатной почве для буйно цветущих в ушастой голове идей. И лишь не столь давно лекарь понял, что знания бесконечно ценны, а спасённые жизни и спокойствие каждого члена племени бесценны. Выныривая из омута мыслей, ветряк ощутил лёгкий укол вины за столь глубокое погружение и отрешённость, однако с облегчением заметил, что успел вернуться в реальность как раз вовремя.

[indent] — Чудесные имена, Корица, — старания сопоставить имя с нужным котёнком и сразу запомнить всех прервал следующий вопрос королевы, заставив целителя призадуматься. И в светло-медовых глазах буквально зажглась очередная идея, за кою Полуночник был невероятно благодарен буро-кремовой кошке, — и отличная мысль. Наверняка, конечно, ничего в нашей переменчивой жизни не случается, однако способ максимально оградить вас от болезней существует. Кошачья мята — мощное лекарство против Зелёного Кашля, но её приятный запах не менее мощная защита для горла. Мы с Дроколапом разложим по детской её сушёные листья, а котятам и тебе будем давать иногда мёд с кровь-ягодой. Одно сладкое, другое горьковатое, но оба укрепляют здоровье, — собрать бы эту ягоду ещё срочно да в больших количествах, ведь такая помощь может понадобится не только Корице с котятами, но и тем ветрякам, которые ни одни холода без насморка прожить не могут. А мяту не мешало бы и оруженосцам раскидать, ибо младшие из них мало чем отличны от котят, когда приходит время бороться с болезнью.

[indent] Тут скорый ход мысли вновь прервали и вновь малышка, на сей раз куда более застенчивая. Тихий шёпот Полуночник, конечно, не расслышал, однако вопрос про сказки заставил кота улыбнуться.

[indent] — Да, милая, я знаю сказки. Вряд ли так много, как знают наши старейшины, но почти все из них так или иначе про Звёзды, — целитель искренне надеялся, что далёким и таинственным он сможет заинтересовать котят, — Корица, ты не против?

кроличий городок >>>

Лисохвост возвращался в лагерь в более приподнятом настроении, чем покидал его. И душу вовсе не терзала больше фантомная вина перед Белоснежкой, и волнение за свою дальнейшую судьбу как воителя, разве что отношения со Звездопадом могли "случайно" испортиться, если у Воробейницы на фоне гормональных перестроек вылезет желание показать всем остроту своего чувства юмора. "Надеюсь, она скоро родит и не успеет провернуть ничего... опасного для моей жизни".
Разойдясь с подругами, Лисохвост первым делом отправился перекусить. Ну, конечно, после таких нагрузок вроде выслушиваний разговоров об ушах будущих котят ему требовалось восстановить силы. Но, естественно, призыв Шипа утеплить детскую прозвучал совсем невовремя. Воитель грустно захлопнул челюсть и тяжело вздохнул. "Эти котята везде, предки милостивые. Если вы на что-то намекаете, я совершенно слеп и глух". Воитель, завернув в дальнюю часть лагеря за несколькими плетьми, потрусил к детской, по дороге высматривая Крутобоку. Ну и где? "Надеюсь, она уже вовсю латает станы яслей. Ладно-ладно, я же не зверь. Сделаю немного и её половины работы".
Он действительно нашёл Крутобоку уже в детской. И еще целую толпу. В основном пространство занимали, конечно, взрослые - Полуночник и Корица, но попискивающих котят было много больше. "И Крутобока столько наплодит? И Воробейница? Да у нас в лагере не продохнуть будет... Ух, надеюсь, они справятся с таким количеством сорванцов без меня. Да, может, надо будет залечь на дно на какое-то время".
- Здра-асьте, - Лисохвост переступил в лапы на лапу, кивая присутствующим. - Я тут тихонько поутепляю стены. Если где-то дует сильнее, покажите.
Рыжехвостый опустил на землю плети утесника и принялся с напускным вниманием изучать стены детской на предмет брешей. И совсем забыл поинтересоваться у Крутобоки о её самочувствии. Может, это слишком большое количество котят заставляло воителя чувствовать себя неловко? "Ну, они же не кусаются. Хотя, подождите..."

>разрыв

Стоило ей только оказаться в палатке воителей и привычно свернуться клубочком, чтобы подремать часок-другой, как тупая тянущая боль в спине взбодрила на всю луну вперед. Крутобока распахнула от неожиданности испуганные глаза и взглянула на живот. Полуночник объяснял ей, что она будет чувствовать когда время придет. И... кажется оно пришло.
Натужно поднявшись и глубоко вздыхая, превозмогая легкие схватки, Крутобока сгорбившись поторопилась в детскую, куда и завещал ей ветряной целитель отправляться, как только та почувствует первые симптомы. Судорожно ища глазами хоть кого-то родного и близкого, серебристо-полосатая покорно плелась к детской, не имея ни малейшей возможности сделать еще хоть что-то иное. Пыхтела, раздувая ноздри, охала и ахала, кривила переносицу.
Неужели роды это действительно так больно? Уж если сейчас ее ломает напополам, то что будет потом, когда ее котята будут готовы встретиться с этим миром? Нет, думать о плохом не хотелось.
- Воробейница говорила, что все будет хорошо, - приговаривала под нос Крутобока, - Полуночник говорил, - пыхтела будущая королева, заходя в палатку, - Лисохвост говорил. О, Лисохвост! - стоило кошке встретиться в детской взглядом с рыжим воителем, как Крутобока тут же охнула, заходясь в очередной схватке, - Началось.
Констатируя факт, Крутобока спешно улеглась на свободную подстилку. Находилась она в самой глубине детской, но настолько серебристо-полосатой было сейчас не до выбора места, что она молча проследовала к мшистой подстилке и осторожно улеглась. Рядом был Полуночник, Корица, недавно окотившаяся целой оравой котят, еще и Веснянка подоспела. Ну прямо целый лагерь пришел смотреть, как Крутобока рожает, вот уж до чего задорны Предки!
- Уф, - запыхтела кошка, глядя на свой огромный живот. Да уж, работка не из приятных. Уж лучше поганое место вычищать, чем испытывать такие чувства. Все тело ломило, мышцы по всему телу то напрягались, будто бы вот-вот порвутся, то блаженно расслаблялись. Пшеничные глаза кошки инстинктивно искали возлюбленного. Хотела бы она, чтобы Соболь увидел ее в таком расположении духа? Ну уж нет! Перед ним она должна быть сильной, стойкой, непоколебимой. А что сейчас? А сейчас охает и кряхтит как старейшина, корчась от боли.
- О-о-о-ох, только Соболя не зовите! - тужась выкрикнула Крутобока, а потом ее пронзила вспышка боли и она пуще прежнего вскрикнула, - Передумала. Зовите! Зовите!
Инстинкты подсказывали, что следует делать дальше. Крутобока просто повиновалась природе и следовала своей интуиции. Сейчас даже как-то плевать было на то, что происходит вокруг и какую чушь она несет. Напрягаясь всем телом, она-таки ощутила сильнейшую боль внизу живота и вмиг ощутила какое-то облегчение. Первый котенок увидел свет. Блаженно растекаясь по подстилке, Крутобока подхватила кроху, начиная тщательно вылизывать. Уж могла ли она подумать, что ее материнские инстинкты вообще проснутся? Да никогда бы. Но видя около себя котенка, который стал продолжением их любви с Соболем... она расплылась и почувствовала себя мамой. Мамой любимого малыша. Мамой, которая будет с упоением рассказывать своим котятам интересные легенды, которая будет лучшей подругой своим деткам.
Новые схватки подсказали кошке, что ничего еще не окончено. Повторяя все по-новой, Крутобока искренне старалась, тужилась и кряхтела, лишь бы поскорее увидеться со всеми своими котятами.
И вот, спустя какое-то время возле ее живота грелись четыре прекрасных котенка. Четыре жизни, которые она с Соболем подарила этому миру.
- Мои крошечки, - устало выдохнула кошка, нежно прижимая каждого из котят к своему животу.

>главная поляна

Залетев в Детскую, первое, что приметил Звездопад - невероятно спертый, душный воздух. Палатка просто разрывалась от количества находившихся здесь соплеменников. Палево-полосатый озабоченно огляделся, выискивая Воробейницу в этой толпе. Здесь же находился и Полуночник, что не могло не радовать - уж он-то тут очень кстати. В отличие от...
- Лисохвост! Веснянка! - окликнул молодых воителей предводитель, - Королевам нужен свежий воздух. Чего вы все тут столпились! - пытаясь разогнать соплеменников, но не встревожить своим басом котят Корицы и только что окотившуюся Крутобоку, шикнул Звездопад.
Глаза наконец-то остановились на Воробейнице. Голубоглазый сначала прищурился, не до конца осознавая, что здесь вообще происходит. Воробейница была в крови. Была вымотана до предела. Ее всклоченная взмокшая шерсть облепляла живот, который стал каким-то... неестественно небольшим.
- Воробейница, - вопросительно-утвердительно окликнул свою подругу Звездопад и только после решился приблизиться к ней. Его сознание до сих пор рисовало картинки счастливого семейства, что совсем скоро у них появятся прекрасные котята. И Листочек, и Синичка. А видел палево-полосатый перед собой только вымученную Воробейницу, вымазанную в крови. И надеялся, что кровь принадлежала Крутобоке.
В этой суматохе Звездопад услышал писк. И исходил он от...

Зрачки резко расширились, превращаясь в две огромные луны. Воробейница окотилась.
"Но ведь не по сроку. Еще совсем рано."
Резко подлетев к возлюбленной, Звездопад на дрожащих лапах опустился на землю, касаясь своим носом сначала носа Воробейницы, а затем и каждого из трех котят. От них исходило тепло. Но они не дышали. Ни один из них. Палево-полосатый, не веря в случившееся, осторожно начал тормошить котят мордочкой, пытаясь привести их в чувства.
- Да что же это, - растерянным дрожащим голосом тормошил бездыханные тельца палево-полосатый отец, - Давайте же.
Крохотные котята не шевелились безжизненно перекатываясь с боку на бок от прикосновений Звездопада. Голубые глаза вцепились в маленькие мордочки котят, словно бы Звездопад пытался взглядом их привести в чувства. Язык словно онемел. В один момент Звездопад почувствовал такую сильную боль под ребрами, что тихонько взвыл, чувствуя как горе начинает пронизывать все его тело.
И ему не хотелось никого винить в том, что сейчас происходило. Просто Звездопад чувствовал, что прямо сейчас сквозь его лапы пролетает их общее с Воробейницей счастье. Чувствовал, как в один момент он теряет все. Абсолютно все. Он жил тем днем, когда сможет увидеть котят воочию. Увидел.

Мертвых.

Видя горе Воробейницы, Звездопад, как и подобает отцу семейства, решил все взять в свои лапы и принялся усердно вылизывать котят, надеясь, что они все-таки запищат. А сознание уже подсказывало, что котята не выживут, слишком маленький срок. Они же вон какие крохи... совсем еще похожи на настоящих новорожденных котят. Но даже за это время, что Звездопад их видел перед собой, он возлюбил их всем сердцем. Он был готов абсолютно на все, на любые унижения, лишь бы его крохи жили.

Но этого не произошло.

И как бы Звездопад ни старался, как бы ни пытался их вылизывать, стимулируя их крохотные организмы, все попытки были тщетны. И прямо на лапах Воробейницы и Звездопада малыши охладевали. Их котята так и не увидели этот мир. Звездопад растерялся. За его длинную жизнь с ним случалось многое. И как тогда он потерял Степную Звезду, так же и сейчас не мог сдержать эмоций. Видя потерянную, абсолютно опустошенную Воробейницу, Звездопад осторожно уложил котят между лап кошки и крепко прижался к возлюбленной.
- Все будет хорошо, - а сам понимал - ничего хорошего не будет. И если ему было так больно от потери котят, то что могла ощущать мать этих котят? Звездопад боялся даже представить это.
Палево-полосатый стиснул зубы, стараясь держаться до последнего.

А сердце рыдало и рвалось на части.

> четыре дерева
В процессе того, как Соболь плёлся в лагерь от Четырёх Деревьев, его организм пытался восстановиться от длительного бега за стадом косуль: дыхание потихоньку приходило в ритм, зрение становилось все более четким, позвоночник больше не болел. Однако состояние глашатая было реально побитым, и с этим никто не мог поспорить. С чем же это было связано? Ведь он крепкий, взрослый и натренированный кот, способный выдерживать огромное количество нагрузок, тренировок и охот. Может он стареет? Встряхнув головой, вислоухий удивился тому, что он вообще мог об этом подумать. У него впереди ещё много всяких важных дел, которые ну никак не могут решиться без, так сказать, Соболя. Вот-вот должно появиться его новое потомство, ну и кто же ещё подставит своё крепкое плечо Звездопаду, поможет ему в самой сложной (как кажется не решаемой) ситуации? Нет, очевидно то, что Соболю ещё рано приписывать себя в старейшины, а усталость после забега можно оправдать тем, что помимо физической работы на отрядах стояла очень сильная психологическая нагрузка - если бы миссия по погоне косуль с территорий племён провалилась,то под угрозой стояла безопасность всех ныне живущих в лесу котов.
Вот в поле зрения показался лагерь, и глашатай облегченно выдохнул. Он решил завалиться в палатку воителей и отдохнуть до вечера, а после свеженьким отправиться на охоту, чтобы компенсировать своё безделье в течение дня. Ему совсем не хотелось тратить столько времени на восстановление, но его организм прямо кричал о том, что что-то не так, нужно полежать и расслабиться. Кивнув, мысленно согласившись самим с собой о дневном сне, Соболь решительно вступил на главную поляну. Однако что-то было не то...
Атмосфера дома была с каким-то приятным волнением, некоторые из соплеменников с улыбкой оглядывались на глашатая. Неужели все так довольны тем, что патруль справился с косулями? Нет, очевидно тут было что-то другое. И ведь вислоухий до конца ничего бы не понял, если бы кто-то из присутствующих не сообщил ему важную, но резкую новость: Крутобока в детской производит на свет детей Соболя.
- Рожает? Как это? Уже?! - глашатай действительно начал переживать, ведь он не думал, что все произойдёт так быстро. Полосатая воительница уже хоть и имела большой живот, но, как казалось самому вислоухому, кошка ещё должна была походить беременной. Встрепенувшись, Соболь бегом направился к своей возлюбленной.
Буквально влетев внутрь детской, глашатай оглядел палатку, в панике пытаясь найти Крутобоку. Она лежала где-то в глубине палатки, уютно устроившись на подстилке. Возле ее живота лежали четверо... четверо? маленьких комочков, ещё не имеющих понятия о том, кто они и что они тут делают.   Соболь не успел на сам процесс появления его детей на свет, но, наверное, пришёл почти вовремя.
- Солнышко... - боднув Крутобоку лбом, Соболь присел рядом с ней, крепко прижавшись пушистом боком. - Прости, что я не пришёл раньше. Ты справилась, ты... я тебя люблю. - у него не было слов, одни лишь эмоции. Он чувствовал себя самым гордым отцом на свете!
Оглядывая своё потомство, он принюхивался к каждому из них, запоминая этот запах. Четыре маленьких котёнка, которые в будущем станут самыми лучшими из лучших, и в этом глашатай ни капли не сомневался.
- Как ты себя чувствуешь? - этот вопрос был искренним, ведь Соболь действительно переживал за Крутобоку. Ему очень хотелось, чтобы Овсянка была сейчас здесь, но не решался об этом говорить, чтобы новоиспеченная мама не переживала. Сейчас ей нужен покой и забота, а уж это вислоухий точно мог ей обеспечить.
(На посты Звездопада и Воробейницы отреагирую следующим постом)

Отредактировано Соболь (16.12.2019 12:33:15)