начало игры

Как обычно, Чеснок проснулся гораздо раньше своих соседей по палатке, чтобы успеть встретить первые лучи морозного солнца. С каждым днем мороз лишь крепчал, окутывая весь лес в больший полумрак, нежели в Сезон Зеленых Листьев. И чем короче становился световой день, тем отчетливее приходило осознание приближения сезона Голых Деревьев. Сложные времена, когда племени Теней действительно приходится выживать. Болота замерзают и большая часть дичи Сумрачных попросту пропадает из их рациона. Это время, когда соплеменникам необходимо забывать о личных обидах и объединять свои усилия, дабы дожить до первой оттепели.
Чесноку всегда нравилось ощущение общности и принадлежности к общему делу. Он с большим энтузиазмом подходил к утеплению палаток, чаще охотился, стараясь пополнить кучу с дичью. Бело-песчаному всегда было важно, чтобы даже в такие суровые времена он смог приносить оценимую пользу на благо племени во имя их общего выживания. Так и сегодня - проснувшись ни свет, ни заря, Чеснок наспех размял затекшие лапы, готовясь к очередной утренней охоте. Но перед этим у него был очень важный рассветный ритуал.
Усевшись на краю главной поляны так, чтобы видеть восход желтого светила, Чеснок с медитативным спокойствием наблюдал за линией горизонта сквозь мощные стволы сосен. Внимательно устремив свой синий взгляд вперед, он то и дело что-то намурлыкивал себе под нос, медленно покачивал кончиком хвоста и приятно жмурился. Наконец, первый луч солнца коснулся макушки Чеснока и тот, зажмурившись от наслаждения, застыл, словно статуя. Встречая свой новый день, он каждый раз благодарил Предков за всё, что они преподнесут ему сегодня.
- Такие морозные утра случаются только в Сезон Голых Деревьев. Не хотите ли вы сказать этим, что это время наступило? - под нос проговорил Чеснок, открывая глаза.
Солнце постепенно выходило из-за горизонта и бело-песчаный с надеждой наблюдал за этим прекрасным явлением. Почему с надеждой? Ему всегда хотелось услышать хоть какой-то мало-мальский ответ от Звездных Предков. Хотелось чувствовать их присутствие. И будучи чересчур впечатлительным и импульсивным, сумрачный воитель был готов видеть слова Предков в чем угодно. Так и сегодня. Тусклое солнце рассекла мимолетная черная тень. Чеснок вздрогнул, пытаясь уловить движение тени. То была ворона. Вскочив на лапы, бело-песчаный восторженно захохотал, с огромным энтузиазмом оглядываясь по сторонам.
Скорее к Иве! Уж она точно подтвердит!
То был знак! Знак!
"Я видел! Видел! Я узрел это и готов принять ваш дар! Да! Готов!"
Вбегая в палатку целительницы, песчаный воитель забегал глазами, радостно ища Иву.
- Ива! Это случилось! Я видел! - радостно зовя целительницу, Чеснок нетерпеливо переминался с лапы на лапу, попутно подергивая хвостом. Только вот подруга не отозвалась. Видимо, была не у себя.  В глаза бросилась Невесомая.
- О, Невесомая! Иву не встречала? - протараторил Чеснок, попутно оглядывая воительницу, - Лапу поранила? Как так умудрилась? - нужно было занять время, пока не вернется его подруга.

Кивнув на прощание Воронушке и проводив её взглядом, Невесомая тихонько улыбнулась своим мыслям. Ей нравились молодые, она любила котят, учеников, молодых воителей. Не то чтобы она сама была такой уж прям взрослой, эти чувства, скорее всего, передались ей от матери, а той - от её матери, бабушки Шайнолы. Хотя бабушка и сбежала из дома, пресытившись вольготной скучной жизнью, ведомая приключениями, новизной и азартом, но также ей спутниками по жизни (по крайней мере, как рассказывала Вольная) были глубокая любовь к её другу и спасителю из оков будничности, а также тёплая, нежная забота об их единственной дочери, которой, конечно же, пришлось в своей жизни пройти нелегкий путь. Самой янтарноглазой уже почти не припоминали её домашние корни, но вот какую-то частичку той, неизвестной для неё жизни, она, видимо, невольно взяла у домашних кошек. В племени Теней всегда говорили, что воитель должен быть сильным, преданным, отважным, верно следовать воинскому закону и неукоснительно выполнять волю глашатая и предводителя.

А я вон, боюсь крови, не горю желанием бросаться в битву и уж точно не стану молчать, если Комета или Крушина вдруг начнут разрушать племя изнутри, - кошка покачала головой. - Хотя, конечно, такого никогда не будет. Да, они порой совершают странные и даже не слишком приятные вещи, но они упорно трудятся на благо племени Теней и жизни свои положат, чтобы у нас, простых воителей, был кров, пища и ощущение спокойствия.

Вытянув лапку и глянув на подушечку, Невесомая повертела её и так, и эдак, и, не увидев особо текущей крови, подумала, что, возможно, не стоит отвлекать целительницу племени по пустякам в сезон, когда каждый листик и каждый корешок могут быть драгоценнее сочной мышки. Кошка попробовала было подняться, но тут в палатку вместе с прохладным ветерком Листопада ворвался новый гость, и воительница поспешила опуститься на своё место, щурясь в полутьме. Она определила визитера скорее по радостному голосу, звонко отскакивающему от сплетений ежевики, но лишь оттого, что из глаз не выветрились остатки дремоты. Чеснок, такой как обычно на подъёме, как обычно радостный. Его взволнованное дыхание легкими облачками вырывалось из пасти, пока он оглядывался вокруг, и Невесомая в который раз подумала, что лишь эта внутренняя энергия и беззаботность не дают ему промёрзнуть в такой-то короткой шубке. Если бы у неё была возможность, этот кот точно бы стал первым, с кем она поделилась бы своей длинной, даже чересчур длинной шерстью. Темноухий определенно заставлял улыбнуться.

- Когда я пришла сюда, неё уже не было, - ответила кошка. - Думаю, она за травами ушла в лес, ведь Голые Деревья на носу, а помочь и некому...

Она хотела было сказать что-то еще, но прикрывающие вход плети снова колыхнулись, затем широко раздвинулись, пропуская внутрь Ясеня. Вот уж как на подбор еще один короткошерстный, с той лишь разницей, что он с такой шубой уже вдвое больше Чеснока отходил, а значит, притёрся, прикипел. По своему обыкновению какой-то хмурый, но что-то подсказывало Невесомой, что это точно не от ноющей зубной боли или надоедливой блохи под хвостом. Поняв, что привлекает к себе уже слишком много ненужного внимания, воительница в конец смутилась и помотала головой, решительно наступая на лапу и глядя на обоих котов сразу.

- Запах тут весьма старый, так что мне кажется, что Ива очень скоро вернётся, и искать её нет особой необходимости, - произнесла златоглазая. - Мне показалось, что у меня заноза в подушечке, но теперь думаю, что её там всё-таки нет. А с ранкой я и языком управлюсь, правда.

Не то чтобы Невесомая обладала таким самомнением, чтобы подумать, будто старший воин собирается искать целительницу только ради её лапы, но всё же лучше не показывать из себя обузу для племени. Её сиротливая малиновка - тому пока что яркий пример.

из леса ---->

Вся обмотанная паутиной, Ива шла в палатку в компании Орлуши, оставив ту покуда снаружи. Забрав у котенка добытую патуину, серо-белая скупо похвалила ее за помощь и укрылась в своей обители, на мгновение вздыбив спину колесом.
На нее смотрело аж три пары глаз, которых она явно не ожидала увидеть.
"Что, вернулись со своих драных косулей?" - хмуро подумалось кошке, но она, присмотревшись, заметила, что и Ясень, вроде, в порядке, и Чеснок... ну, в своем типичном состоянии, допустим, "в порядке".
- Что за сбор? - вкрадчиво поинтересовалась Ива, приближаясь к Невесомой и обнюхивая местную красавицу на запах болезни. Вроде как ничего такого не пробивалось - может, порадует, что ждет котят?
- Скажи, что ты ждешь котят, иначе накормлю чем-нибудь гадким. Сезон Голых Деревьев на носу, а в племени малышей раз-два и обчелся, - припоминая Орлушу и ее сестру, проворчала Ива, притормаживая на поворотах и раскладывая паутину по местам.
- Комета еще не вернулась? - поинтересовалась она у присутствующих, разворачиваясь к Ясеню и Чесноку.
- Ну? Давайте, давайте, радуйте меня, в последнее время новости одна краше другой, а я еще и без дополнительных лап в палатке. Давайте, ну? - ворчала в своем репертуаре молоденькая целительница, слизывая с лап последние комки налипшей паутинки и передернувшись от запутавшегося там мелкого паучка.

4 дерева→главная поляна теней→

Горячий азарт погони уже испарился, оставив за собой лишь усталость и приятное чувство выполненного долга, а так же пару ссадин на не привыкших к подобным дистанциям подушечках лап. Весь теневой отряд, за исключением выполнявшего поручение Волчеягодника, благополучно вернулся в лагерь. Кишащая жизнью главная поляна отрезвляла, напоминая сумрачной о том, что их приключение было лишь мгновением в племенной жизни, а впереди еще ожидала сотня дел и забот. В первую очередь необходимо было созвать племя на собрание, но сперва кошке оставалось выяснить одну очень важную деталь.
Комета всегда повторяла, что жизнь воина - сплошной риск, и опасность может подстерегать за любым кустом, на любом повороте. Трусость была недопустима для воителя, и, произнося клятву, каждый лесной кот осознавал, на что идет. Из всех племенных, кто жил на этих землях, лишь единицы прощались с жизнью от лап врагов, в межплеменных стычках и битвах - воинский закон осуждал бесполезные убийства, и к ним коты, несмотря на угрожающее звание воителей, прибегали редко. Большинство же погибало от обычных болезней, от лап зверей, двуногих, их чудищ, ловушек, и прочих непредвиденных, но при этом совершенно обычных для вольной жизни вещей.  Лесной кот рисковал каждый день, даже выходя из лагеря на обычную тренировку или отправляясь в патруль, так что уж говорить о таком масштабном и новом для теневых котов мероприятии, как загон целой стаи косуль? Изначально было понятно, что задание подразумевает под собой немалый риск, и хотя большая часть отряда осталась цела и здорова, все же, жертвы были...
- Привет, Ива - с хрипотцой в голосе (она сорвала его, криком раздавая указания) окликнула Комета целительницу. В палатке с травами собралась целая группа соплеменников, и предводительница, безмолвно кивнув каждому, уселась у тела глашатой. Та дышала, но находилась все так же без сознания и выглядела совершенно неважно. Терять правую лапу в самый разгар сезона Голых Деревьев, да еще и в такой насыщенный межплеменными отношениями момент совсем не хотелось.
- Что скажешь, какой прогноз? - вздыхая, спросила чернобокая, с замиранием сердца ожидая ответ. Впрочем, по взгляду Ивы было понятно - хороших новостей не жди.

- Да, Ива, - негромко ответила Орлуша, оповещая целительницу о том, что она всё уяснила. Паутине было должно отправится на своё законное место, прежде чего это место, правда, следует ещё и отыскать. А затем - обнюхать травы, в рот не класть. Какие-то довольно простые указания. И с ними-то не совладал Чижик?

Орлуша отвернулась от целительницы и аккуратно, словно опасаясь следующим своим движением нарушить святую составляющую этой палатки, зашагала в поисках места для паутинки. На удивление, это оказалось ей посильным - примерно то же самое, что искать пёрышки сестры в детской. Успешное выполнение своего первого в жизни задания даже обрадовало юную кошку и словно заставило на секунду поверить, что она и вправду умница, делает своё дело, а не просто случайно увязалась за целительницей, пока у той было хорошее расположение духа.

Закончив с паутинкой, Орлуша уже тянула любопытный нос к лежавшим рядом непонятным травкам, как в палатку вошла Комета. Да и не одна... Или одна. Только завидев предводительницу, Орлуша поторопилась обернуться к ней мордой и чуть припасть на передние лапы и в знак уважения, и от искренней неожиданности. Вместе с Кометой в целительской появилось огромное косматое тело Крушины, только вот отчего-то на лапах она не стояла, да и пахла... Пахла кровью. Орулша уже понимала этот запах. Разговор, который завязался между Ивой и Кометой, напряг котёнка, и она вновь ощутила себя непозволительно лишней, но... Отца-то тут не было, и никто её не выгонял. Орлуша слушала дальше и не переставала удивляться каждому новому слову. Ива видела пророчество? Крушины больше не будет... И как это Ива... Она командует Кометой?..

Но Орулша была не совсем так воспитана. Она хотела подслушивать, но... Не могла. Это было не правильно, и поэтому юная кошка поторопилась возвратить своё внимание к травам. Уткнув нос в одну из кучек, Орлуша так толком ничего и не поняла - тут теперь пахло всем
и сразу, да и мысли её были больно уж далеки от растений, хоть она и старалась сконцентрироваться. Чем быстрее я сделаю то, что сказала Ива, тем быстрее она закончит с Крушиной и сможет рассказать мне что-то ещё.

Несмотря на то, что уши котёнка были печально опущены и слегка заведены назад, очень беглый и какой-то по-дикому неуместный, холодный взгляд проскользил по телу Крушины. Кости в шкуре. Ох, нет, Орлуша не имела ни малейшего понятия о том, что же случилось с глашатаю. Она даже не знала, как проходят небольшие, обычные охоты, что уж сказать о том, что провернуло недавно их племя. Орлуша вообще толком ничего не знала о мире, но умела делать меткие поспешные выводы. Похоронив вместе с остальным племенем свою сестру, Орлуша уже знала, что такое смерть. Понимала, что жизнь бывает порою очень скоротечна - на то воля Предков. Все однажды окажутся там - довольно-таки тяжёлые думы для столь молодого ума. Но исподтишка глядя на израненную вдоль и поперёк Крушину, Орлуше на мгновение перестало казаться, что это - очередная неисповедимая и странная воля предков... Это ведь Крушина. Раненая, истёкшая собственной кровью и с разломанными костями. Остатки был стати и величия этой кошки - кости и шкура, и то не целые.

Никогда прежде уши Орлуши не слышали таких сложных слов, а глаза ранее не видели ничего подобного. Если бы котёнок не смог отречься от своих дум хотя бы ненадолго, то так бы и замерла в своём (и даже так-то не своём) укромном, пропахшем травами уголке, но желание поскорее угодить Иве подстёгивало её. К тому же... А Комета смотрела на неё, ведь да? Быть может, предводительнице хватит времени приметить хотя бы глазом, какой одарённый котёнок завёлся в детской её племени. Ранения Крушины, наверное, очень болят, и Орлуше бы хотелось думать только об этом, но, к сожалению, лишь сегодня дорвавшийся хоть до чего-то стоящего котёнок никак не мог себя унять. Или ей и стоило не отвлекаться? Орлуша всё же обернулась к Иве. Стоило спросить, не помочь ли чем... Если помочь вообще можно. И если можно перебивать, но, наверное, всё-таки нельзя. Оставалось надеяться, что что-то произойдёт само.

[indent] Чеснок максимально сильно пытается убедить старшего воителя в том, что его слова - всего лишь мелочь и ему не стоит думать об этом. Обычно Ясень попытался бы разузнать что-то, но сейчас он соглашается и кивает, одарив Чеснока короткими: "Хорошо. Но если что - говори". Невесомая, услышав его вопрос, делает вид, что с ней всё в порядке и это, очевидно, не особо нравится Ясеню.

[indent] - Мне показалось, что у меня заноза в подушечке, но теперь думаю, что её там всё-таки нет. А с ранкой я и языком управлюсь, правда. - Начинает оправдываться Невесомая, но Ясень быстро одаривает её смирительным взглядом, мысленно говоря, что никуда она не пойдёт. Не хватало ещё чтоб раненые воители по лесу бегали.

[indent] Неожиданно в нос бьёт знакомый запах - Ива где-то рядом. И целительница не заставляет его долго ждать, вскоре явившись в палатку. Приходит она не одна, а со своей ученицей. Ясень подмечает, что та довольно спокойна и воспитана для своего возраста. А вот сама же Ива одаривает всех присутствующих кучей фраз, иногда даже не самых приятных. Но воитель не подаёт вида и лишь молча сидит на своём месте, иногда реагируя на реплики.

[indent] - Какие ж котята в холода? - спрашивает Невесомая и Ясень спокойно отвечает на её вопрос, своим всё тем же безразличным голосом.

[indent] - Если забеременеть сейчас, котята как раз родятся по началу юных листьев. - Подмечает он. В палатке появляется новый "участник" - лидер племени. Комета хрипит, видно сорвала голос. А затем он видит в ней тревогу, когда та задаёт вопрос целительнице. Она явно обеспокоена этим, а вот целительница хорошими новостями одаривать не спешит, судя по выражению её морды.

[indent] Ясень удивлён, но виду не подаёт. Они потеряли своего глашатая и, как бы воитель не относился к нему, потеря такого лица никогда бесследно не проходит. Ни для каждого отдельно кота, ни для племени в целом, ни для даже других племён. Затем он мысленно интересуется, кого теперь Комета выберет своим приёмником. Старшему Воителю свойственно думать о своей кандидатуре, но он откидывает её - уж слишком между ним и Кометой бывают не совсем приятные эпизоды. Ясень уважает её, но её самоуверенность однажды сведёт её в могилу.

[indent] А вот следующие новости становятся уже более интересными и Ясень даже невольно поднимает уши, прислушиваясь. Ива говорит ему о том, что творится что-то плохое и, похоже, опасается, думая, что Комета не воспримет её слова всерьёз. В целом, в чем-то он был даже согласен с Ивой в этих мыслях, поэтому неожиданно подаёт своё твёрдый, мощный, мужественный голос.

[indent] - Я могу повести и собрать патруль. Что бы это ни было - я смогу разобраться. - Твёрдо обещает он, не только Комете, но и самому себе. Будь там собаки, одиночки или какие-нибудь духи - он ни за что не сдастся, сколько бы ещё "памятных" ран ему не предстояло бы получить. - Можешь быть во мне уверена. - Подкрепляет свои слова Ясень, надеясь на разрешение своего лидера. Впрочем, если та всё же решит ему отказать, видно, ему придётся одному идти туда. Таков уж он.

Чеснок удовлетворенно взглянул на Невесомую, потирая лапой грудину и оставляя на ней грязные разводы. Ветер принес тот самый запах и долговязый воитель вытянулся в струнку, напрягаясь всем телом.
"Наконец-то!"
Вернулась Ива. Да не одна. С Орлушей.
"Ученица это хорошо, да. Может быть ее Предки выберут. Им виднее. Они зна-а-а-ают."
Песчано-белый принялся суетливо дергать хвостом и нетерпеливо переминаться с лапы на лапу, ожидая, когда в палатку зайдет его серо-белая подруга. Одна лишь проблема. В палатке уж слишком много лишних ушей. И либо придется их всех выпроводить самостоятельно, либо вымолить у Ивы пару мгновений, чтобы отойти куда-нибудь подальше. Чтобы никто не узнал о его огромной новости. Пришествие целительницы племени Теней было весьма забавным, поскольку и она и ее маленькая помощница были сплошь укутаны мотками паутины. Вот уж постарались так постарались!
— Что за сбор? - песчано-белый воитель довольно мурлыкнул (даже взвизгнул тихонечко), так сильно ему не терпелось увидеться с Ивой.
- Ива, здравствуй!
— Здравствуйте, - голосок Орлуши послышался где-то за спиной Чеснока и он, обернувшись, горячо поприветствовал юное дарование.
- Отличный улов, Орлуша, - указывая хвостом на собранные причуды для целительства, Чеснок жизнерадостно улыбнулся.
— Скажи, что ты ждешь котят, иначе накормлю чем-нибудь гадким. Сезон Голых Деревьев на носу, а в племени малышей раз-два и обчелся, - Чеснок не удержался и ухмыльнулся в усы, ее сдерживая улыбку на морде. Да, вот это был бы поворот так поворот.
А Ясень-то языка за зубами и сам не сдержал.
— Если забеременеть сейчас, котята как раз родятся по началу юных листьев.
- По-моему это намёк, Невесомая, - выпалил, как на духу, Чеснок и тут же заткнулся. Ожидаемо, что он вполне себе мог получить сейчас и от самого Ясеня, может быть даже от Ивы. Кто знает. Дураком воитель не был, но долгое ожидание врачевательницы, да еще и свалившийся на голову знак от Звездного племени попросту не могли сдерживать накопившихся эмоций у Чеснока.
- ...Как минимум кот нужен. И не абы какой, а ответственный, внимательный, заботливый и надежный. Как... ну вот как Чеснок, например, - голубоглазый аж закашлялся от неожиданности.
Но нужно было согласиться, испытал он весьма приятные чувства.
- О, это совсем не мой путь. Семья - это не про меня, - горячо отнекивался Чеснок, застенчиво косясь в сторону, - Но ты бы задумалась. Племени правда нужна новая кровь. Не моя. Твоя. Твоя и... чья-нибудь еще, - полушепотом закончил воитель, совершенно по-детски и по-доброму глядя на Невесомую. Соплеменницей она была прекрасной. И как кошка отличалась завидной красотой. Но истинная красота для Чеснока таилась там, высоко на Серебряном Поясе, возле звезд. А потому на своих соплеменниц он не заглядывался, видя в них отличных подруг и матерей не его котят.
В палатку тяжелой походкой вошла Комета. Вот уж кто точно заставлял Чеснока заткнуться и вести себя подобающим образом, так это предводительница. Уважая ее всем сердцем, воитель с трепетом на губах поприветствовал вернувшуюся с охоты чернобокую:
- Комета, - опустив голову, Чеснок в уважительном жесте чуть наклонился и тут же вновь приосанился. Предводительница выглядела весьма... потрепанной. Но большим впечатлением оказалась Крушина, практически безжизненно занесенная в палатку целительницы.
Чеснок молчал, но с явным интересом рассматривал глашатаю на предмет травм. Ива уже вовсю хлопотала над Крушиной, а Чесноку только и оставалось, что ожидать своей очереди. Ведь должен же он с ней посоветоваться. Пусть только с Крушиной разберется, да.
Только вот прогнозы по итогу были неутешительными, что сильно разочаровало воителя. Выходит, племя остается без правой лапы, но это-то полбеды. Глашатая можно назначить.
А что делать, если тебе сегодня явили пророчество, а рассказать Иве сейчас не будет возможности?!
Тем временем и сама серо-белая целительница заговорила о пророчествах. Чеснок подскочил на месте, навострив уши и глотая каждое слово Ивы.
— Предки предупредили меня о беде.
"А что если и мое послание как-то с этим связано??"
Чеснока осенило. Голубые глаза светились от впечатлений. Он, можно сказать, испытывал сейчас небывалое наслаждение и был крайне возбужден тем, что все это происходит не просто рядом с ним, а он становится непосредственным участником такого большого события, как пророчество. И тут уж Иве не отвертеться.
"Может быть, предки уготовили мне какую-то роль в этом всем! Да. Наверное так. Спасибо! Спасибо!"
Краем уха Чеснок зацепился за фразу Кометы, что все должны собраться на поляне. Ну, а что еще оставалось делать Чесноку? Он чинно пошагал в сторону главной поляны, не забывая подойти к Иве и шепнуть на ухо:
- Я знак сегодня получил! Ты должна знать об этом, Ива-а-а, - песчано-белый покорно последовал за Кометой.
- Я отнесу тебе в палатку дичь? Ты выглядишь уставшей, - спросил у Кометы Чеснок, равняясь с ней плечами. В его желании помочь Комете не было никаких подтекстов. Он искренне любил свою предводительницу и желал ей долгого правления. Просто невыносимо было смотреть на ее уставший, всклоченный вид.
"И как ты со всем этим справляешься. Совсем не бережете себя," - обращаясь словно бы ко всей верхушке, подумал Чеснок.
> главная поляна

Вокруг ушей котёнка пролетело невозможно много интересных, доселе невообразимых фраз. Продолжая тыкаться носом то в одну кучку с травами, то в другую, Орлуша всё-таки немного медлила, продолжая пытаться найти грань между тем, что подслушивать - не хорошо, и тем, что это крайне любопытно. Полосатая только успела осмыслить, что в племени наконец-то появится новая королева, как нить её мысли оборвали другие, более тяжёлые и тревожные новости. Даже Чеснок заговорил про какие-то знаки, как поняла Орлуша уже со слов Ивы - знаки исходили от каркающих ворон. Что бы это могло значить, юная кошка не могла и догадываться, да и догадаться не успела попробовать, как Ива начала шипеть на Комету! Здесь уже Орлуша не удержалась и обернулась: такого она и предположить не могла, чтобы на Комету кто-то шипеть мог. Но, казалось, лидерша прислушалась к Иве. После Комета объявила о начале собрания, и Ива живенько, словно только этого и ждала, выставила всех из целительской. Всех, кроме Орлуши, которая опять засмотрелась на искривлённое и помятое тело Крушины, оставив травы в покое.

- Мне?, - немного удивившись вопросу, Орлятка перевела взгляд с Крушины на Иву, - А должно быть? Думаю, Крушине страшнее. Она умрёт, так ведь? И понимает это?

Юная кошка вновь опустила задумчивый взгляд на то, что осталось от Крушины. Почему-то в мыслях глашатая уже так и норовила назваться телом, словно рассудок никак не мог поверить, что на жизнь у Крушины ещё были шансы. В общем-то, что уж там, Орлушу не знала, как выглядит шанс на жизнь: это знала только Ива и только она могла помочь ей. От неё зависело так многое - такого Орлуша не представляла. Просто образно понимала, что целитель и впрямь важен для всего племени. Но и то, например, как Ива могла позволить себе общаться с Кометой, удивило Орлушу.

- Я обнюхала травы, которые у тебя лежат, - замерев взглядом на прежнем месте, Орлуша решила-таки доложить о проделанной работе, - Они все очень странные... Так не пахнут лужайки. Но мне понравились эти запахи.

Закончив свои слова, Орлуша с небольшой опаской подняла взгляд на Иву: быть может, её голова сейчас кипела более важными мыслями, и ей было совсем не до носа котёнка. Отец бы очень разозлился, если бы Орлуша не вовремя рассказала что-то такое же неуместное. И, пускай Ива и не была её отцом, какая-то опаска в котёнке затрепетала, но так, впрочем, было со всеми взрослыми. Храбрости ей предстояло ещё обрести, даже на такие мелочи. Хоть сама Орлуша и любила думать, что просто не хочет быть неуместной и вызывать плохие мысли.

- Я могу сделать что-то ещё? - почти сразу же спросил котёнок в надежде, что травы быстро забудутся, если они были уже не нужны, - Или мне нужно быть на собрании?

В голосе Орлуши проскочила даже какая-то жалобная просьба. На собрании уж точно будут её родители - там они её, гуляку, и оттягают за уши. И их приключения с Ивой тут же закончатся. Орлуше скажут возвращаться в детскую, где она будет скучать на пару сестрой вплоть до самого посвящение, которое когда будет - одни Предки знают. Да и не сильно-то и хотелось.

Отредактировано Орлятка (19.12.2019 22:03:55)

Ива ухом поворачивала в сторону главной поляны, где Комета вещала новости. В это время целительница сидела над Крушиной, изредка вздыхая тяжело и усердно, словно принимая какое-то сложное решение.
Она слышала, конечно, как поступали некоторые врачеватели с теми самыми ягодами, которые - и пусть все это скрывают - лежат в самом укромном уголке любого целителя любого племени.
Те, что лежали в палатке Ивы, достались в наследство от Саламандры. И пусть ягоды уже усохлись, их свойства оставались неизменными.
— А должно быть? - котенок оказалась куда смышленее, и серо-белая коротко хмыкнула, вспоминая себя в ее возрасте.
- Думаю, Крушине страшнее. Она умрёт, так ведь? И понимает это?
Честно говоря, Иве не всегда хватало храбрости вот так напрямую сказать самой себе: этот соплеменник умрет. Этот кот, или кошка, или - не приведи предки - котенок совсем скоро покинут племя с последним вздохом, обретая приют в Звездных угодьях.
А тут мелкая пищуха говорит такие вещи. Ива постаралась поскорее отвести взгляд, чтобы не смутить Орлушу.
- Я не знаю, - честно признала целительница, обнюхивая укрепляющие травы. Они пригодятся Крушине, когда та очнется.
Если.
И стоит ли тогда переводить травы на, несомненно, почитаемую всеми, но почти безнадежную глашатаю, да еще в сезон Голых Деревьев? Даже котёнок понимает, что шансы тут невелики.
Неприятная дилемма.
А еще Орлуша сказала, как ей понравились запахи трав, и Ива коротко хмыкнула. Удивительно, как привыкает потом нос к постоянному избытку запахов и ароматов, и палатка кажется такой родной, знакомой. Серо-белая представляла, что так, наверное, пахнет и ее шерсть, и ее подстилка, и этот запах у многих ассоциируется непременно с болезнью.
Как и, наверное, я.
Или со спасением?
— Я могу сделать что-то ещё? — с удивительной надеждой мяукнула девчушка, — Или мне нужно быть на собрании?
— Отпусти уж котёнка, видно же, что хочет сходить. — усмехается на выходе Ясень, и целительница поворачивает голову как раз в моменте, чтобы услышать новое имя.
- Нет нужды. Наш новый глашатай - Багрянка, - произнесла, словно смакуя на языке, Ива, пытаясь прочувствовать свое отношение к новой помощнице предводительницы.
Что ж, неплохо.
- Посмотри, какие травы засохли. У меня там ромашка совсем пожелтела. Перебери и покажи мне, надо будет выбросить самые сухие. Так, Невесомая, - она повернулась к кошке, - рассказывай, что тут у тебя, раз уж котятами меня порадовать не хочешь.

В своей непонятной отрешенности Ива видела в Орлуше себя.
Это пугало, если честно, больше всего, но серо-белая целительница не хотела заострять внимание на том, что видела в котенке: свои, пожалуй, недостатки. Задумчиво помотав головой, она ответила:
- Иногда ты должна хотеть. Племя полагается на целителя ничуть не меньше, чем на предводителя с глашатаем, а потому выбор последователя для меня не менее важен, чем выбор, который только что сделала Комета, - совсем по-взрослому мяукала врачевательница, восседая у изголовья неровно дышащей Крушины.
— Я выложила сухие ромашки и немного зелёных листиков, которые свежо пахнут вот туда. Они совсем сухие были.
Голос Орлуши вывел из задумчивости, и серо-белая поднялась, бесцеремонно переступив через вытянутые лапы великанши-соплеменницы. Цинизма Иве хватало: она понимала, что даже если Крушина протянет и сможет вернуться к жизни, прежней суровой кошкой, внушающей ужас, ей не быть.
А зная, какой сильной была предыдущая глашатая, ей светит неприкрытая жалость соплеменников, и уж на ее месте Ива выбрала бы один известный путь, ведущий в Звездные угодья, к бесконечной охоте и неиссякаемой дичи.
Жаль, конечно, что все так.
Наклонившись к выбранным сухим соцветиям, Ива бегло присмотрелась к ним, пошерудив коготком среди желтоватых побегов. Малышка постаралась хорошо, действительно, выбрала только самые негодные.
- Хорошо. Отнеси на поганое место. И возьми мышку из кучи, пойдем к Паслёну. А если мышек нет, заставь кого-то поймать одну, нам нужна желчь, - повернув ухо на шум, Ива уже знала, зачем ее зовет старик. Она его где-то в глубине души любила, но Паслен умел быть назойливым, аж захотелось пару раз попасть желчью мимо и прям в глаз.
Миролюбие - то, чему ее учил Полуночник.
- А предков нечего просить. Она пока что - наша забота, - взяв кусочек мха, Ива ссутулилась и вышла наружу.

---> палатка старейшин