→ Палатка целителя

[indent] К счастью, наихудшие подозрения не оправдались, хоть Луне и пришлось остаться в лагере до лучших времён, что, впрочем, не отменяло планов пропесочить Вяхиря, не потрудившегося доставить молодую и менее опытную напарницу до лагеря в целости и сохранности (да в отношении серой туши, в общем-то, даже для профилактики головомойку устроить не помешает), но все мысли на этот счёт мигом вылетели из головы, стоило Крушине, ведущей отряд мимо болота, наткнуться на запах Речного племени. Рыбно-травянистый, успевший немного выветриться, но не ставший менее едким, выбивающимся из привычной гаммы сумрачных земель. Взмахов хвоста приказав спутникам остановиться, великанша напряжённо повела плечами, различим на ближайших кочках следы лап - ещё более очевидное подтверждение. Только чего? Вторжения? Преступления? Необходимости? На губах осело грубое, утробное рычание.
[indent] Не будь между племенами заключённого накануне союза, дымная не стала бы даже мешкать - необговорённое, тайное проникновение в самую глубь земель, в обход патрулей и лагеря, это почти что открытый вызов, а с учётом недавнего убийства, внутренностей, псины - стоит ли говорить? - но в свете последних событий, встречи у Четырёх Деревьев, эта выходка соседей казалась безрассудством и сюром. - Может, ещё успеем нагнать, - отодвинув крыс в списке приоритетов на дальний план, решила глашатая, развернув отряд по следам, но оказалось слишком поздно: коты прошли до самых границ, преследовать же нарушителей дальше было бессмысленно и небезопасно. Будь время хоть чуточку менее обострённым, Крушина оставила бы часть патруля дожидаться на случай, если речные решат возвращаться тем же путём, однако в имеющихся условиях разбивать отряд виделось небезопасным - найти утром ещё один выпотрошенный труп - последнее, чего хотелось кошке. Разобраться с соседями они ещё успеют, и куда меньшей ценой. Необдуманная спешка - злейший враг.
[indent] - Возвращаемся к тоннелям, - отстраняясь от пограничных линий, дымная не переставала пытаться ухватиться хоть за какой-то смысл, объяснить происходящее. Если речные взяли с собой и целителя, что это - попытка собрать травы? От отчаяния, в свете подготовки к возможной войне али просто воспользовавшись смертью Саламандры и неопытностью Ивы? Но зачем вот так, втихушку, сразу после решения о сотрудничестве? Слишком глупо. Или, быть может, рыболовы сочли заключение союза карт-бланшем и видят выгоду для себя в том числе и в таком свободном перемещении? В объединении запасов? Или ищут котят? - но всё опять упиралось в вопрос, почему же Река не сочла нужным предупредить их. Крушине в голову пришёл ещё едва ли не десяток вариантов, которыми можно было охарактеризовать происходящее, но ни один не казался достаточно логичным и обоснованным, чтобы можно было полностью ответить на столь простой вопрос. Чёрт-те что.
[indent] - Перед тем, как лезть в тоннель, нужно обсыпать землю у выхода с нашей стороны и проложить пеплом границы дороги, по которой побегут крысы, чтобы они опять не разбежались, - заставляя себя на время отвлечься от Речного племени, заключила великанша, возвращаясь мыслями к ещё одной насущной и, в общем-то, не менее масштабной, причём во всех смыслах, проблеме в лице крыс. - И осторожнее с Чудищами, - остановившись практически у кромки Гремящей тропы, обернулась в сторону более молодых членов патруля Крушина, заостряя внимание на шебутном Тумане. Хватит с них травмированной Луны, а уж о сбитом Чудищем пусть даже вражеском воителе и вспоминать не хотелось. Кошке меньше всего желала, чтобы сейчас Иве пришлось отрабатывать лекцию Полуночника на таком материале.

→ Лагерь (разрыв)

Отредактировано Крушина (05.03.2019 22:29:05)

Вне времени?..

Серый комок меха подозрительно притих. Никаких вопросов, никаких лишних действий. Могу только добавить, что мыслей тоже не было ни-ка-ких.  Для чего в данном отряде нужен молодой воитель? Дополнять отряд! Работу попроще придумать невозможно: беги, смотри, сообщай, отойди и не мешай.
Примерную задачу патруля Туман уловил, во всяком случае так ему казалось. Крушина делает и думает, а остальные её защищают в случае неприятностей. Ведь она не предводитель, смерть будет одна и только. Серый кот не хотел потерять глашатая. Старшая воительница нравилась глупому комку меха, как может нравится всегда чем-то недовольный, появляющийся не вовремя и все время мешающий веселью член семьи.
- Безумные Рыбники на свободе? - фыркнул кот. Долго молчать скучно, а так может кто-то что и подхватит, а после еще что расскажет... Все веселее! А бежать им, видимо, придется долго.  - Это что, у них там рыба закончилась, решили сбросить свою чешую, плавники, перепонки и стать нормальными котами?
Шутить на бегу было сложно, особенно если ситуация не располагает, но Туман пытался. Старался как мог.

— Перед тем, как лезть в тоннель, нужно обсыпать землю у выхода с нашей стороны и проложить пеплом границы дороги, по которой побегут крысы, чтобы они опять не разбежались, - сказала Крушина, примерно где-то под конец её речи Туман понял что не понял. Зачем мы будем это делать, то есть как оно нам должно помочь? Я конечно знаю, что не очень хорошо слушал наставника в свое время, но... Чего Крушина такое придумала, это что за метод такой? Насмеши противника до смерти? Так это даже не смешно ни разу.
Молодой кот хотел узнать все у Наледи, но его жесты и рожи сложно было расшифровать правильно, да и долго кривляться Туман не смог, старшие интуитивно уловили движение позади и оглянулись... Воитель притворился тихим, мирным и послушным приложением к своей тени.
— И осторожнее с Чудищами, — остановившись практически у кромки Гремящей тропы, обернулась Крушина.
- Рык монстра, удар и ты бесполезный труп, да? Наледь, хочешь кого-нибудь увидеть на том свете? Вяхирь? Сумеречник? Нет? Как грустно. -  Туман ухмыльнулся и тут же стал серьезным. Коту определенно не нравилось это место, нервозность выражалась в болтовне, но голос остался ровным, интонация ехидной, только сердце решило устроить дикие скачки. Никогда не признается, но теперь появился еще один смысл бежать бок о бок с соплеменником, кроме обычной скуки.

→ Нагретые камни

[indent] Дроздовка стоял мокрый, растрепанный и, кажется, даже какой-то растерянный, но сердце кошки и не думало дрогнуть; возможно, ей даже будет жаль глупца, но где-нибудь глубоко-глубоко внутри и когда-нибудь потом, пока же Крушина испытывала только разочарование, возмущение, усталость и небольшое чувство вины от того, что это вытворил именно ее ученик, который, к слову, еще и пытался спорить, словно и вовсе ее не слушал. Пришлось убеждать себя, что топить котят при свидетелях негуманно. - Чтобы попасть на эти камни, нам нужно пересечь Гремящую тропу, всю поляну Четырех деревьев, Ручей и границу Грозы с куском ее земель. Зачем они нам нужны? Как ты вообще все это себе представлял? – убедившись, что Дроздовка таки соизволил заняться тем, что от него требуют, Крушина медленно двинулась вперед, сочетая одновременно необходимость дождаться провинившихся (черта с два она их теперь хотя бы в поганое место без сопровождающего отпустит) и внутреннее желание поскорее вернуться в лагерь.
[indent] - Мы никогда не дрались ЗА эти земли, мы оказывали содействие Грозовому племени в их стремлении вернуть себе земли, это две огромные разницы. И получили мы за это не только «какое-то разрешение что-то там пересекать», но и возможность обратиться за помощью, когда она нам потребуется. Ты не восстановил справедливость, ты едва не поставил племя на порог войны,- щелкнув серо-белого хвостом по уху, дабы быть уверенной в том, что хоть что-то осядет в его большой, щекастой, но девственно-пустой голове, продолжила великанша, постепенно прибавляя темп и понижая голос: они выходили к Тропе, и среди привычной вони Чудищ кошка уже начала различать тонкие отголоски запахов Ивы и Чижика. Смрад от псов тоже еще не успел выветриться, но казался менее концентрированным, и это давало надежду. - Я бы гордилась тобой, если бы вместо мотания по лесу и нарушения чужих границ ты остался бы, как и подобает воителю, защищать лагерь. Научись думать головой, а не задницей, – и тогда, возможно, из тебя еще что-нибудь получится.
[indent] Остановившись у входа в тоннель и навострив уши, Крушина осторожно обнюхала вход, хотя и была уверена, что в такой узкий лаз псы не пролезут: ей самой то было проблематично там пробираться. - Нужно отбить запах – неизвестно, не осталась ли на их землях часть стаи, и привести ее своими следами в лагерь – последнее, чего сумрачная могла желать. На земле еще остался слой пепла, который они рассыпали в качестве крысиного противоядия. Поразмыслив и решив, что запах огня, тлеющей древесины и пыли вполне сойдет, кошка, задержав дыхание, легла на бок, перекатившись кувырком несколько раз, покуда не припорошилась достаточно, сразу же после этого нырнув в тоннель. Много времени на то, чтобы упереться в заныковавшихся целителей не потребовалось. - Сумасшедшие, – лишь рявкнула глашатая, хотя эту парочку хотелось утопить не меньше. Что за любовь на фоне одной большой проблемы создавать еще десять поменьше? - Вылезайте, возвращаемся в лагерь, – подпихнув Иву в сторону выхода, ведущего вглубь земель, распорядилась дымная.

→ Лагерь

Отредактировано Крушина (30.06.2019 19:13:11)

совет --->

- Ищи желтые цветочки. Я видела, уже вылезали, мать-и-мачеха. Набирай сколько можешь, а то знаю я наших, намочат лапы по болотам, а потом приходят "кхе-кхе, Ива, помоги, Ива", - передразнила серо-белая целительница вымышленных больных, шагая к туннелю. Восходящее солнце просвечивалось меж деревьев, и сумрачная кошка, прекрасно видящая в темноте, зорко зыркала по сторонам в поисках распускающихся соцветий.
- Самая свежая - она ж самая лучшая. Вон, смотри! - рысцой и с приподнятым хвостом маленькая целительница пробежалась к плотной кучке желтых цветочков, старательно сгрызая их по стеблю и оставляя в земле один лишь корешок.
- Ну, рафкажывай, - сквозь сгрызаемые стебли, горький сок и слюну промямлила Ива, помогая себе лапой. Она почти расправилась с целой кучкой соцветий, но этого было крайне мало. Юные Листья всегда обманчиво коротки, луна-другая - и останутся они без мать-и-мачехи, что успел насушить - то молодец.
- Только не перепутай с ястребинкой. Тоже желтая. Хотя-я-я-я, - протянула Ива, с прищуром припоминая свои запасы, - рви все желтое, что видишь. Разберусь потом. Ястребинка тоже нужна, желтое, говорю. Только не желтые остатки снега в тени! - зная юмор товарища, взвизгнула целительница, хохотнув.
- Так что там тот Крестовничек? Видал, оказывается, изгнанник, - припоминая слова речной глашатой, мявкнула кошка, успев приготовить несколько кучей и мать-и-мачехи, и ястребинки. В сумраке рассвета они все еще казались похожими, но на вкус отличия были очевидны.

- Еще бы ты на меня накашлял, - фыркнула Ива, которая этого самого кашля уже и не боялась будто бы. Сколько больных через неё прошли? Десятки. И все как один по-умному кашляли прямо ей в морду, и что? И ничего, цела, невредима, неубиваема.
- Слушай, дуб видел? Дуб в смысле дерево, листья надо... Вон, похоже, дуб. Сбегай посмотри, покопайся в корнях. А то вечно наши то колючку в лапу занозят, то с крысой отношения выяснят, - ворчала по-привычному серо-белая кошка, навостряя ушки на то, что рассказывает товарищ.
С ним, право дело, было легко. Легко общаться, легко ворчать, даже по травам он уже был чуток науськан. Словом, чудо, а не собеседник, который с ней почти не спорит.
Чудо, ну.
— Крестовничек, похоже, растерял по дороге к племени Теней все мозги. Не знаю, Ива. Странный он какой-то, правда, - говорил Чеснок, а целительница все думала-думала, что ж это речные коты так к ним зачастили. Неужто Черника ему подружка?
- Мы его по-хорошему просили уйти, он наотрез. Были у меня мыслишки, что это Созвездие его к нам посылала.
- Думаешь? - фыркнула Ива, качнув хвостом и собирая еще пучок мать-и-мачехи на засушку. - Не знаю, Чеснок. Если она так плоха, как говорила Ручей, ей уж точно не посыльных засылать да к новой войне готовиться. Видел, какие они драные? - имея в виду речных и ветряных воителей, пожала плечами молоденькая целительница.
- Не знаю, он так прикрывался своей предводительницей. Если бы не узнал на Совете, что он уже изгнанник, то точно бы подумал, что это какой-то план Речного племени. Я вот только одного понять не могу, Ива — на какую жабу нам Черника сдалась?  Лишний рот, еще и речной, - задал вполне себе очевидный вопрос товарищ, и Ива, замешкавшись на мгновение, быстро пришла к решению рассказать.
- Я знаю, ты умеешь хранить секреты, которые, думаю, скоро будут достоянием всего племени. Проболтаешься - знаешь, что будет, - коротко предупредила Ива.
- Черника - дочь Кометы.

Ива одобрительно поглядывала, как соплеменник собирает сухие листья дуба. Отличное обеззараживающее средство, надо сказать. Серо-белая слабо улыбнулась в усы: частенько она вспоминала, как проходили ее занятия с Полуночником: никогда ни она, ни Сумрачное племя не смогут отплатить долг целителю чужого племени, который находил и время, и силы, и желание заниматься с чужой, "осиротевшей" ученицей. Он всегда был терпеливым наставником, и как бы ни любила Ива свою ушедшую наставницу, Саламандру, именно Полуночник стал для нее тем самым светилом.
- ...Они точно чего-то умышляют, зуб даю, - бурчал из-под корней дуба тощий, и Ива, зная, что он не видит, закатила глаза. Вот уже, заговоры ему мерещатся.
- Что им замышлять-то. Ручей горным котам хвосты не вылизывала, чтобы заполучить в союзники, а стоило может быть, поскольку все три племени ополчились против Речного. Правда, никак не припомню, почему ополчились мы, ну да ладно. Абы меньше цапались, а то мне, как всегда, расхлебывать... а? - услышав сдавленный стон Чеснока, Ива замерла. Она набрала еще порцию мать-и-мачехи, и была довольна собранными запасами, а потому уже вот почти-почти собиралась разворачиваться домой.
- Не вой! Что ты там шепелявишь... Чеснок, предки милосердные, да как ты умудрился! - взволнованно распушила хвост серо-белая кошечка, нервно хихикнув, что Чеснок, вот правда, дал зуб. Великому и могучему дубу.
- Иди сюда, дурной, - фыркнула Ива, чуть успокоившись и методично разжевав листочек дуба. Сплюнув (не без затаенного злорадства) кашицу прямо в рот Чесноку, она плотно, под стон соплеменника, забила дырку от клыка паутиной.
- Вот, сиди и молчи, пока кровь не остановится.
— Откуда ты об этом ужнала? - лепетал Чеснок, и Ива, зевая, почесала задней лапой за ухом.
- От целителей такие вещи не скроешь, - важно фыркнула серо-белая. - А вообще, Комета сама призналась Чернике в моей палатке. Кстати, отец - Хвощ. Ну что там кровь, прошла?

- Пша-пша-пше, я поняла, да-да, молчи, - передразнив шепелявого воителя, Ива потянула передние лапы, лениво дожидаясь, пока лекарство подействует. Сушеные листья дуба, да свежесобранные - прекрасно. Заодно и Чеснок помолчит непривычно долгое для себя время.
- Думаю, Комета объявит перед племенем. Она у нас дерзкая, но видел бы ты, как она на эту Чернику смотрела, - зевнула серо-белая кошка, спокойная к родственным связям. Привязанность к отцу прошла с первыми сложностями в целительском деле.
С первой смертью. Когда ушла Саламандра.
И все. Всё племя стало доставучими, но такими любимыми родственниками, и пусть их целительница была ворчлива и смешлива, ни один бы не посмел сказать, что Ива бессердечна, или жестока, или скупа на сочувствие. Потерявшая наставницу в раннем возрасте, она старалась, не покладая лап, чтобы научиться быть полезной своему племени.
Наверное, только Чеснок да Полуночник знали, как старалась маленькая Ивушка, превращаясь в матёрую, наученную Иву.
- Хвощ. А что ты удивляешься? Видный кот, - распушилась серо-белая, прельщая белому здоровяку. Да, таких котов замечают даже целительницы.
- Ну вот побаловались. Не знаю, почему Черника пришла сюда, да только о своем происхождении она узнала вот аккурат только что от Кометы. Кажись, выгнали ее вместе с Крестовничком, - вылизывая горьковатые от сока трав лапы, пробормотала маленькая целительница, замерев, когда кот стал говорит неожиданно четко.
- Чеснок, - спокойно, ровно, - ты что, проглотил?
Закрыла на секунду глаза, выдохнула.
- Мог сплюнуть, - все так же ровно, безэмоционально и угрожающе пролепетала кошка, выдавая себя хлестнувшим по земле хвостом.
- Ну, да предки с тобой, что тебе будет. Показывай, что набрал.

Меланхолично собирая травы, кошка исподлобья поглядывала на расходящегося Чеснока. Эмоциональный товарищ начал реагировать неожиданно резко, и серо-белая кошка остановилась в сборе соцветий, замерев с тяжелым взглядом на вытянутой морде соплеменника.
— Ива, ну хоть ты скажи мне, что это все неправильно, а! - распалялся Чеснок, Ива прям чувствовала, как его прорвало. Помотав головой, она снова вернулась к травам, а после - к паутине, неспеша наматывая найденную нить на кусочек ветки.
А Чеснок все не унимался.
— ...Как она... они могли так поступить. Я про-о-осто ошеломлен.
- Ты меня удивляешь. Ждала от тебя меньшей... реакции, - сплюнув палочку с намотанной паутиной, фыркнула кошка, оглядывая самца чуть настороженным взглядом. Если добродушный Чеснок так бурно отреагировал, что же скажет племя?
А ведь Комета непременно им расскажет.
— Знаешь что, вот пускай Черника обратно в свое Речное племя плывет. Я не хочу верить в то, что Комета могла такое сделать! Зачем ей это?!
- Угомонись, - скривилась кошка, хлопнув хвостом по уху товарища и присаживаясь напротив. Целительница по привычке хмурилась, и оттого взгляд маленькой кошки выглядел еще серьезнее.
- Судя по всему, она родила ее еще до становления предводительницей. Похоже на то, - сухо начала Ива, удерживая на себе взгляд Чеснока, словно пытаясь донести всю важность.
- Комета сделала для племени Теней больше, чем кто бы то ни было. Если такова была жертва ради ее предводительства - хочешь сказать, она была принесена зря? - под конец рявкнула юная врачевательница, опасно качнув хвостом. С правлением Кометы ее племя только укрепилось в Лесу, заключались важные союзы, сумрачных котов опасались и уважали.
- И если Черника вполовину так талантлива, как Комета, и так преданна, как Хвощ, то Сумрачное племя будет глупцами, если откажется от такой молодой и перспективной воительницы. Хочешь - не хочешь, а я хвост даю на отгрызение, что Черника у нас приживется. Характер у девчонки еще тот, - по-старому фыркнула Ива, которая по возрасту ушла немногим дальше от дочери Кометы.
- Комета не дура. Черника не станет воительницей племени Теней без обучения, и если ее преданность нам дрогнет хоть на мгновение, Комета сама выгонит её. Так что угомонись, Чеснок, и посмотри на ситуацию, как настоящий сумрачный кот.
Целительница выдохнула. Да, Черника была с норовом, и они могут хлебнуть с ней горя. А могут обрести талантливую воительницу. Чем плохо?

- Подумай о чувствах Кометы. Может, ей было проще не видеть, как ее дочь растет котенком другой королевы у нее на глазах. Может, так было лучше. Какая уже разница? - пожала плечами невозмутимая целительница, впрочем, все еще удивленная реакцией Чеснока. Она видела, что в Чернике было очень много от их предводительницы, гораздо больше, чем окрас.
- Тем не менее, ушла оттуда Черника. Ушла со своим именем, в то время как на Совете другого речного изгнанника звали именем оруженосца. Крестовничек, - подняв брови, мяукнула Ива.
- Что-то там нечисто. Я говорила с ней в палатке, слушала ее. Судя по всему, Речное племя переживает не лучшие времена, и как-то странно Черника говорила о Созвездии как о предводительнице. Словно... ай, не знаю, - уставшая от этих тревожных мыслей, серо-белая скривилась, подходя к Чесноку, который нашел одуванчики.
- Нужно. Только перепачкаешься ты весь этим соком, но тебя не жалко. Я пока подорожника наберу, - принюхавшись к молоденьким, самым целебным листочкам, Ива поскребла лапой, поддевая их у самой тропы двуногих. Когти неприятно скребли по асфальту, но трава была ценнее всего.
- Вот увидишь, Комета заявит о том, что Чернику отдадут кому-то в оруженосцы. Может, - она подняла голову на Чеснока с озорцой во взгляде, - даже тебе. И как ты ослушаешься? Мы все верны Комете, - ничуть не сомневаясь ни в себе, ни в товарище, мяукнула кошка, подхватывая пучок собранных листьев подорожника и приближаясь к длинномордому.
- Сам меня знаешь, я ворчунья еще та. Но с Черникой предчувствие хорошее. Это не знак Звездного племени, это мое мнение. Ты ж мне веришь? - улыбнувшись краем губы, кошка почти ласково боднула Чеснока в плечо.