Секундный зов к предкам, глухое инстинктивное чувство страха, ощущение пустоты.
Одуванчиковый стискивает клыки и старается перегруппироваться в воздухе, чтобы смягчить свое падение. Столь нелепо и глупо он себе умереть позволить не мог. Получить травмы — стыдно, но, кажется, неизбежно.
Сдавленное рычание на себя себе под нос.
Земля неумолимо приближается — полет не столь длителен.
Воин уже готов закрыть глаза, чтобы приготовиться к боли.
Но боль, которую он ощущает, сопровождается резким порывом ветра, она пронзает загривок, вспарывает мысли немым вопросом непонимания.
Глухой удар, перекат по земле, чужое тело, навалившееся сверху, гневное рычание. Все сливается в единый ком, стираемый из памяти также мимолетно, как в ней возникаемый, и, кажется, в следующее мгновение Одуванчиковый уже молчаливо лежит на земле, упираясь взглядом в бескрайне голубое небо и выслушивая недовольства своего друга.
Он знает обо всем, что тот говорит.
И он со всем согласен.
Знает с глухих насмешек, с изодранных ушей, с приставленных к горлу когтей. Он знает, что слишком много на себя берет, и понимает, что порой ему нужно чаще думать о собственной шкуре.
Но к горечи мыслей о том примешивается затопляющее все чувство благодарности, и, несмотря на исцарапанную спину, несмотря на гнев Снегиря, Одуванчиковый даже не пытается выбраться из под того, осторожно подтягивается ближе к нему и неловко утыкается носом в его белую, хоть и испачканную теперь пылью шерсть. Рвано выдыхает, не зарываясь глубже.
Он имел все права оттолкнуть его.
— Прости меня, Снегирь, иногда я ужасно мышеголовый, — звучит тихий хриплый голос, и палевый едва ли не покорно расслабляется под товарищем, прикрывая глаза. — Спасибо тебе.
Взгляд падает на разноцветную штуковину. Это не была ловушка. Теперь он это точно знал. И от мысли, что пострадал он даже не из-за  двуногих, а из-за собственной наивности хотелось слабо посмеяться.
И все же он был рад, что Снегирь оказался рядом.
И от того воин даже едва ли не заурчал.

Легкое вздрагивание следует в ответ на скользнувший по лбу язык, но палевый не в том состоянии, чтобы придираться и грызться. Он дает возможность белому воину зайти дальше привычных границ, но не сводит с них напряжённого взгляда.
Герои заслуживают лавров.
И сейчас Снегирь мог зваться героем. Даже если просто для своего друга.
— Не заставлю, — ворчит палевый воин беззлобно и даже почти лениво, слабо пихает пушистый бок лапой. Голос, близкий и родной, действует как-то успокаивающе, и Одуванчиковый хочет, чтобы он не замолкал. Он ловит фразы, срывающиеся с губ друга, и даже не пытается осмыслять их, позволяя им слиться в единый фон. Хочет закрыть глаза и зарыться в теплую белую шерсть, просто отпустить мгновение и хотя бы на миг дать ему поплыть по течению. Но не может. И лишь сопение Снегиря не дает ему в эти секунды вырваться из ускользающего момента и подняться на лапы.
Забывшись в распавшемся на кусочке мире, Одуванчиковый выпадает из реальности, не замечает, когда друг затихает и, вместо того, погружается в сон.
Он откидывается назад с рваным выдохом, возвращается на свое исходное положение и в молчании растягивается на земле. Он не тревожит чужого покоя, но сам остается его молчаливым стражем, словно бы в благодарность за спасение, и мысли, подобно беспокойному рою пчел, вновь охватывают его голову, пока взгляд блуждает по бескрайнему и далекому небу.

Конец разрыва

разрыв

Чёрно-белая шагала рядом с наставником, периодически поглядывая на его рыжую шкуру. Не хотелось потерять из виду поворот или резко сменившего путь воителя. После того случая на поляне уже прошло какое-то время, и детали события начинали потихоньку стираться из памяти. Раньше тишина давила и наводила на мысли, что она определенно что-то делает не так. Теперь за время тренировок, она уже привыкла к ней настолько, что удивлялась затяжному пояснению или разговору. Да и научилась из нее выуживать пользу, расшифровывания критику Львиногрива или размышляя о других вещах.
И сейчас было о чем. Новости, что принесли "сороки" с Совета. Растущее напряжение с иноземцами злило. Она так и знала, что они простые притворщики. Не бывает абсолютно белых и пушистых котов, а тут они показали себя. Морошинка не ожидала, что покажут они себя настолько - опуститься до убийства и битвы на Совете.
Раскололись, теперь то мы все будем настороже, - чуть оскалившись, убежденно хмыкнула себе ученица.
Их патруль двигался вдоль границ, вот уже показался большой платан. Чёрно-белая бросила взгляд на большое дерево, а потом он медленно опустился ниже через деревья в сторону Гремящей тропы.
Хорошо, у нас нет с ними границ, - эта мысль ее порадовала, однако в памяти всплыл недавний случай, который тут же заставил нахмуриться и сморщить переносицу. Зато с Тенями есть.
Нет, так дело не пойдет.
- Львиногрив, - ускорившись, чтобы оказаться чуть впереди наставника и взглянуть ему в глаза, позвала она наставника. - Проведи мне боевую тренировку. Конечно, после патруля.
Для их пары наставник-ученик это было нетипично. Она настолько уже привыкла, что её просьбы игнорируются, что позволяла все решать рыжему воителю. Однако сейчас. Она просто не могла не попросить и не попробовать.
- Возможно, еще рано, - поймав недоверие в его взгляде, тут же поспешила опередить его речь. - Но мне очень надо! Я была в патруле, и нашелся наглец из Теней. Нарушивший границу. Я не могу позволить допустить в следующий раз безнаказанности.
Он же не станет игнорировать её просьбу снова? Не так уж часто она к нему с ними обращается.

Удивление? Нет, Коршун не был удивлен поведением собеседницы, и невольно ощущал, как то передавалось и ему, особенно, когда все точки становились над i в потоке этой пламенной речи, которую серый кот совершенно не пожелал перебивать, позволяя Сойке выпустить пар и высказаться.
Наверное, в своем роде приятно было осознавать, что он был не единственным, кому претило поведение и поступки зазнавшегося и излишне самоуверенно златошерстного воина, носившего имя Львиногрив. Может, тот сам рыл себе могилу, как бы горько ни было о том на самом деле думать, даже если твои лапы также оказывались испачканы в земле (только огорчал тебя факт могилы или же чистота остальной шерсти? Пора решать).
Зелёные глаза остановились на острой мордочке, впиваясь льдинками зрачков в чужие глаза, и вслед за тем кот хмыкнул, едва не скаля на мгновение клыки.
Львиногрив то, Львиногрив се...
— Сойка, — взял слово Коршун.
... пора было кончать.
— Я знаю, что тебе нравится мой брат, и я уважаю твои чувства. Но разве ты не замечаешь, что мозгов у него меньше, чем у мыши, а эгоизма больше, чем Высокие скалы? — нужно было говорить твердо и не делать большие паузы, чтобы не дать перебить себя снова, — Ты была с ним так долго, хранила верность и была готова на все. Ты старалась из всех сил, и получаешь что? Тебя меняют на какую-то ученицу, даже не давая шанса! — в голосе звучат нотки рычания и обиды, и Коршун щурится, поджимая губы, когда отводит взгляд в сторону. Втягивает носом воздух, словно желая успокоиться.
Главное не переборщить.
— Прости, но мне тоже неприятно, что он так к тебе относится. Ты абсолютно этого не заслужила, — мяукает кот, замирая и прикрывая глаза. — И я знаю Львиногрива достаточно, чтобы утверждать, что он не умеет ценить то, что имеет. Поверь мне, дело не в том, что "ты хуже".
Серый кот останавливает взор на Сойке. Повисает тишина. Коршун молчит, скользя взглядом по двухцветной мордочке собеседницы, а после делает шаг, отворачиваясь.
— Знаешь, я хотел бы его этому научить, но один... — качает головой и усмехается в усы.

Отредактировано Коршун (27.10.2021 10:58:51)

[indent] Как бы то ни было, как бы неожиданно подкравшаяся воительская  жизнь в перемешку со всеми этим взрослыми проблемами, трудностями и обязательными к решению вопросами не развели их по разным сторонам одной и той же медали и беспощадно не слепили из всех бывших котят нечто своё, порой совсем не похожее на то доброе и светлое, что было под разноцветными шкурами в первые рассветы котячества, Сойка изначально была абсолютно уверена в том, что идущий рядом с ней кот обязательно поддержит её и сможет подобрать самые нужные слова для разбитого девичьего сердца, и, естественно, оказалась полностью права, потому что уже через мгновение после её эмоциональный тирады Коршун подал свой голос. Не находя сил сдерживать всё ещё беспощадно рвущиеся наружу сильные чувства и буквально отравляющие душу да разум мысли и тревоги после недавнего разговора с одним зазнавшимися самцом на главной поляне Грозового племени и беспокойно скользя продёрнутым одновременно неугомонной злостью и копящейся слишком долго печали взглядом по разноцветным лужицам местами опавших, местами уже начавших превращаться в питательный для почвы перегной листьев, кошка с откровенным нетерпением раскачивала пушистым хвостом из стороны в сторону и то и дело выпускала да втягивала острые, светлые когти. Произносимые соплеменником слова и незамысловатые, после ещё долго горьким послевкусием витающие в свежем лесном воздухе вопросы подобно ядовитым, до невозможности остро заточенным иглам проникало в самую глубь разворошенной и до сих пор безостановочно кровоточащей раны, вновь и вновь задевали за больное и каждую секунду лишь больше разжигали не успевший хотя бы немного потухнуть пожар девичьей обиды и разочарования, но молодая воительница лучше кого-либо знала и понимала, что серогривый товарищ лишь в очередной раз пытался открыть ей глаза на очевидную, плавающую на самой поверхности правду и вовсе не преследовал этим какой-либо гнусной цели.

[indent] — Ох, знал бы ты, как же ты прав, Коршун! — тяжело выдыхая скопившийся в лёгких воздух и с натуральным страданием изгибая неприметные среди всей остальной шерсти брови так называемым домиком, негромко простонала чёрно-белая и с силой хлестнула себя пушистым хвостом по худощавым бокам. — Только вот почему-то моя голова всё это понимает и не отрицает, ежедневно называя меня глупой дурочкой, а сердце, как слепой крот, отказывается осознавать хотя бы что-нибудь и всё так же свято верит в идеальность Львиногрива! — с очередным потоком негодования в звонком, ничем не глушимом голосе отчаянно воскликнула Сойка и уже было приоткрыла пасть для новой волны плещущихся прямо на кончике языка слов, как вдруг тихий, почти ласкающий напряженный до звона слух шёпот собеседника полчищем неудержимых мурашку промчался по двухцветной шкурой и маленькими разрядами электрического тока напряг мышцы. — Но ты ведь не один, у тебя есть я! И я буду рада тебе помочь, ведь мы с тобой друзья! Как ты хочешь это сделать, Коршун?

◄ главная поляна

[indent] В тени высоких великанов появился темный силуэт молодого воителя Грозового племени, что неспешно прогуливался по части территории цепким взглядом присматриваясь к окружающим деревьям и кустам. Черные уши стояли торчком пытаясь уловить малейший шум в кустам или шуршание листвы под чьими-то маленькими лапками. Нос трепыхался ловя запах букета осенних листьев, земли и коры деревьев. Мир замер, но позволял наслаждаться лишь своей силой и первозданной красотой, словно объявив запрет на охоту в своих угодьях, предложенных для проживания на них иных обитателей леса, не только травоядных. Даже трепет птичьих крыльев не касался чуткого слуха, что лишь подтверждало мысли молодого охотника: сегодня поохотиться у него не будет возможности.

[indent] Подняв голову навстречу солнечным лучам Грач улыбнулся теплу, что моментально охватил темные щеки, словно заключенные в ладоши. Умиротворенно прищурившись, кот устремил взор льдистых глаз на могучий платан олицетворявший силу Грозового племени и поведавшего не одно поколение котов, что рано или поздно приходили по сень могучих ветвей. Там, на верхах его величественной кроны сияло ослепительное солнце, что сквозь просветы между рыжих листьев касалось холодной земле, даря сердцу каждого, кто сумеет запечатлеть эту красоту, небывалое воодушевление.

[indent] Подойдя поближе, Грач коснулся лапой сильного ствола дерева, к которому питали уважение и почитали каждый, кто родился в Грозовом племени. После посвящение Медоцвет, первый его наставник, привел его сюда. События того дня не особо впечатлили молодого оруженосца, а потому не укоренились в памяти, но это дерево.. Его величественный образ отпечатался прямо в сердце, наполняя душу воодушевлением и чем-то еще, что он не мог определить.

[indent] Закрыв на мгновение глаза, отталкиваясь от земли задними лапами, Грач быстро вскарабкался на самую нижнюю ветку, а затем еще на две. Расположившись на толстой ветки, которую всю охватывали золотистые рассеянные солнечные лучи он потянулся, чувствуя как все тело согревается, и прикрыл глаза. Темный хвост лениво свесился и покачивался в такт ветру.  Звуки леса сплелись между собой, подобно мелодии колыбельной, которая дарила умиротворение и уговаривали насладиться последними спокойными теплыми днями перед суровыми холодами и голодными ночами.

[indent] Грач настолько расслабился, что даже не заметил присутствие еще одной личности решившей прийти к большому платану. Но даже заметь ее воин и глазом бы не моргнув, ведь ему и мысли бы не пришло, что потомок отца и той ядовитой особы сама будет его искать.

Отредактировано Грач (08.01.2022 16:19:31)

[indent] Чужое присутствие полностью игнорировалось прикорнувшим темношкурым воителем ровно до той самой секунды, когда нарушитель не подобрался к нему впритык. Открыв льдистый взор Грач на секунду погрузился яркость солнца, заключенного в янтарные омуты Искорки. Сонливость, подобная туману, постепенно рассеивалась во взгляде — зрачок сузился, придавая холодному взгляду резкости. Некоторое время они оба молчали, вглядываясь в друг друга.

[indent] Молодой воитель и представить не мог, что одна из дочерей Иволги по собственной воле и желанию намеренно выберет наилучший момент, прежде чем подойти к нему в поисках...ответов? Наивность, так легко читаемая в чужих глазах, напоминала Грачу о сестре, от чего ожесточенное сердце на мгновение готово было смягчиться. Но стоило немного подумать и выводы, к которым пришел кот быстро подавили поры мимолетной слабости: найти кого-то на дереве возможно лишь в том случаи, если наблюдать на протяжении определенного периода времени. Получается Искорка следила за ним?

[indent] «Какая смелость!» — мысленно усмехнулся Грач, продолжая сохранять молчание.

[indent] Черепаховая приветствует его, прежде чем неуклюже забраться на одну ветку с ним. Черный хвост беспокойно танцует на ветру, выражая немой протест подобным действиям. Голос Искорка унаследовала от матери: мелодичный и чарующий, подобно песне соловью. Неумелость читается в действиях, осторожность отражается в глазах, но несмотря на тревожные знаки на мордочке юной ученицы нет ни капли страха. А ведь они достаточно высоко от земли, упади они и точно бы умерла. Лично становясь свидетелем подобной опрометчивой глупости любой бы испытал каплю уважения к молодому дарованию, прочитавшему нечто подобное.

— Только вчера получила наставника, а уже так упрямо карабкаешься по деревьям? — немного ворчит Грач, в тембре его голоса слышится небольшая хрипота. — Слезай, пока не упала и не сломала себе шею. Брать ответственность за твои травмы у меня нет никакого желания…

[indent] Говорит воитель из лучших побуждений, закрывая глаза лучше всяких слов показывая, что на этой ноте он намерен поставить точку в разговоре, пусть последний даже и не начался. Простой вопрос, заданный с заминкой в молодом голосе, поразил Грача настолько, что он резко открыл глаза, вновь устремляясь пристальным взором в драгоценный янтарь чужих глаз. Он знал ответ на него, но слова не желали покидать язык.

[indent] Алоцветик, Рокот и Остролист считали, что котята Смерчезвезда и Иволги не несли ответственность за действия родителей. Возможно в чем-то они правы, рождаясь никто не имеет права выбирать тех, кто станет им отцом и матерью. Но ни один из рациональных доводов слышимых от других не мог умолить болезненной ярости души Грача.

— Для тебя у меня один ответ: она породила тебя. — не меняя расслабленной позы, жестко отвечает воитель. — Несправедливо, неоправданно и беспощадно — признаю. Ты вправе ненавидеть меня так же как я презираю ту, кто породил тебя и разрушил мою семью.

[indent] Некоторое время Грач молчал, прежде чем задать один вопрос всколыхнувший в нем непонимание и каплю интереса:

— Почему ты желаешь моей любви?

[indent] Действительно, почему для Искорки так важно игнорирует он ее существование или же признает? Ни одна из ее сестер не стремилась наладить семейные связи с ним, держась обособленно. Воителя это устраивала, облегчая жизнь в лагере, но Искорка была аномалией, которая выбивалась из общей картины.

[indent] Словно являясь его искривленным отражением...

Их тренировка оказалась однобокой, и Львиногрив практически всухую обыграл Морошинку, но сделано это было не для личного ликования. Хищно описав круг, он остановился в стороне от девочки, оценивающим взглядом оглядев её напряжённые мышцы.
— Что? Где я ошиблась?

- Везде, - небрежно бросил воитель, но тут же смягчился: - мне не нужно было, чтобы ты выиграла. Мне нужно было увидеть твои сильные стороны, - он разочарованно вздохнул. - С чистокровным Грозовым это было бы проще... давай оставшиеся луны посвятим твоей боевой подготовке, ты уже достаточно окрепла.
Конечно, будь Морошинка рождена в сени деревьев грозового леса, они бы начали раньше тренироваться, и получалось бы у неё наверняка лучше. Но так как таланта борца, присущего всем племенным, в ней не наблюдалось, оставалось лишь вложиться в усиленные тренировки. Он сделает из своего первого оруженосца то, чего не ожидает никто.

- Ты плохо уворачиваешься, но- - Львиногрив одобрительно хмыкнул, признавая вынужденную похвалу, - у тебя хорошие удары. Только метишь не туда. Я уважаю силу больше способности изворачиваться, будто скользкое земноводное, а не воин, - на этих словах в голове воина всплыли образы ветряков и теневых. Первые в бою походили на юрких кроликов, изворачивавшихся - надо признать, крайне искусно и раздражающе - в пылу сражения от каждых ударов, загоняя запыхавшегося атакующего в ловушку; вторые были же далеки от честного сражения, и это достойно крайнего неодобрения. Только речных, пожалуй, и можно было считать достойными противниками. - Потренируем мощность удара.

Он резко отдалился от ученицы и встал в центре платана, разметав хвостом палую листву. И вызывающим взглядом, полным откровенной насмешки, уставился на Морошинку.
- Твоя задача сбить меня с места. Я буду стоять неподвижно. Не бойся, атаковать не буду, - осклабился, - и уворачиваться тоже.
Выпустил когти, которыми впился в землю.
Вряд ли у неё что-то получится.

Отредактировано Львиногрив (19.11.2021 20:07:04)

С чистокровными Грозовыми.. - непроизвольно губа дергается, и любопытный и яркий взгляд смурнеет, отдавая темной болотной зеленой. Раздражение и глубокая обида, которые не так-то просто усмирить и спрятать, показывают зубки. Но пока что неумело и несмело. Пока что.
Терпи, - с силой присмиряя свою реакцию, она окаменевает перед наставником, хотя так и хочется плечом неприязненно отмахнуться от этой несправедливости.
Не время. Не тогда, когда этот кот ей может и вдруг готов дать что-то еще. Не тогда, когда в нем проснулась эта сговорчивость.
Не сейчас, Морошинка. Не сейчас, - напряжение в мышцах чуть отступает, и девчушка смахивает свои эмоции в пользу контроля. Контроля ради знаний, ради будущего.
Решило ли Звездное племя её похвалить за погашение вспышки или то было простым совпадением, но неожиданная похвала Львиногрива отзывается внутри чем-то теплым. Морошинка удивленно круглит глаза и опускает взгляд, пряча свою искру радости.
Чёрно-белая с силой давит лапой на почву, будто пробуя свое преимущество на вкус. По сравнению с тем, что было в начале обучения, след остается более четкий и заметный. Значит, сила. Не то, чем обычно берут её ровесницы - ловкостью и прытью. А будет брать тем, что в достатке было у Сороки и Сойки. Впечатляет.
Пока она пробует свою "новую" способность, наставник уже отскакивает в центр поляны и меняет стратегию тренировки.
- Посмотрим. Посмотрим, - по крайней мере, она сделает все, чтобы его повалить и доказать, что ничем не хуже чистокровного грозового.
Она отталкивается от почвы, наваливаясь всем весом на наставника. Первые удары были плохи, но с наращиванием толчка и усилий Львиногрива начинало шатать, словно тонкоствольное дерево. Ещё.. ещё.. сильнее, - раззадоривая себя все сильнее, она все лучше чувствовала сцепление лап с землей. И наконец хороший толчок, мощный, всей задней поверхностью лап. И она смогла.
Даже сама не поверила, когда Львиногрив оказался на земле. Девчушка уперлась сильнее лапами тому в шкуру и довольно оскалилась.
- Смо-огла, - довольно мурлыкнула, уверенно и чуть надменно глядя ему в глаза. И потихоньку отступая с него, позволяя тому встать.

— О, — тянет Грач, слыша нотки обиды в голосе Искорки в адрес своего наставника и, по совместительству, родственника. — Колкий язык — семейная черта.

[indent] Подводит черту, даже мысли не допуская об утешении сидящей перед ним ученицы. Он мог представить разочарование, лежащее в основе ее обиды, черепаховой собственным наставником, ведь когда-то и сам испытал это. В ожидании долгожданного дня посвящения, перед тем как сомкнуть веки, нельзя не допустить мечтательной мысли о прославленном ветеране, имеющем за своей спиной опыт сражения, уже сменившем минимум одного оруженосца. И какая боль колет сердце, когда из шеренги твоих сестер этот самый прославленный образ дается не тебе, а кому-то другому. Взамен, тебя доверяют молодому, недавно прошедшему посвящение воителей, дарованию, что только получил возможность нести ответственность за свои действия в полной мере.

[indent] Грач понимает все — он был посвящен в воители в тот же день, что и Искорка. Да и как не понять? В свое время он сменил трех наставников, закончив обучение без четвертого представителя.

— Рокот не так безнадежен, как тебе может показаться.

[indent] «У него горячее сердце,» — заканчивает воитель мысль, не навязывая льстивые речи дочери Иволги. Отношения наставника и ученика — фундамент, который выстраивают оба. Зная брата, Грач мог сказать, что Рокот стремиться подойти к обучению ученицей со всей ответственность, пускай и демонстрируя остроту слов. Может показаться, что он слишком эмоционален и скор на суждения, но в то же время отходчив. А самое главное в его глазах нет и тени пренебрежения по отношению к собственной ученицы.

[indent] С гордостью похвастаться теми же успехами Грач не смог бы, если бы Смерчезвезд доверил бы ему воспитание и обучение сводной сестры.

[indent] Честность, лежавшая в фразе — «Ты мне нравишься» — ошеломляет.

[indent] Грач ожидал полные обиды глаза, эмоциональную тираду о несправедливом отношении к ней, ноток истерики в голосе и дрожащих, впившихся в кору, лапок. Это картина была разбита в дребезги одной фразой, одним взглядом медовых омутов сияющих теплотой и, точно как и он, ошеломленных.  Откровение стало неожиданным для каждого из них.

— Отчасти, — сцепив зубы отвечает, не стремясь распространяться об этом дальше.

[indent] Бурецапка и Смерчезвезд отношения между ними казались гармоничными, в раннем детстве для Грача, но даже тогда он ощущал какую-то трещину. Именно ее они невольно проецировали на собственных котят, отстраняясь и не присутствую в важных моментах их жизни. Воитель постоянно слышал слова любви слетевшие с губ отца в отношении семьи, однако со временем это стало похоже на готовый сценарий шаблонных фраз. Присутствовало ощущение, в общении с отцом, что попадаешь в замкнутый круг, где негативным словам, эмоциям и действиям попросту не было места: они не достигали ушей, сердца и глаз. Как прекрасный мираж застилающий взор.

[indent] С появлением Иволги все стало хуже: дрожащий от ветров храм пал в одночасье. Если раньше и присутствовала иллюзия семьи, то сейчас ее не было. Грач ощущал себя как неудачную попытку, с множеством дефектов. Смерчезвезду не удалось создать идеальную, нерушимую семью и он быстро нашел с кем можно повторить эксперимент.

[indent] Искорка ошибается, Грач презирает обоих.

— Не думай об этом, лучше удовлетвори мой интерес, — дает он своей завуалированное разрешение, подталкивая к еще одному откровению. — Возможно, я тебя вознагражу.

[indent] Редко, когда кто-то тревожиться как скажутся слова на его чувствах. Грач отвык от этого, не особо заботясь о ранимости собственного сердца, если желал получить какой-то ответ, потакая любопытству. Последнюю фразу он добавил в качестве шутки, поддразнивая собеседника, но и отказываться не собирался.

[indent] Ответ оказался непредсказуем, как и весь их разговор.

[indent] Некоторое время он молчал, пристально устремив льдистый взор в омуты расплавленного золота. Ему не было нужды искать схожесть, о которой упомянула Искорка, он сам смутно ощущал ее. Не зря многие так цепляются за общую кровь, придавая ей вес.

— Ты хочешь ее и в тоже время, осознаешь, что шансов очень мало. — поднявшись и теперь возвышаясь над черепаховой говорит Грач. — И все же ты здесь.

[indent] Ощущение, как контроль медленно утекает сквозь лапы, подобно песку, действительно способно встревожить. Задав вопрос воитель получил ответ, но теперь не знал к чему он его подводит. К какому решению? Какие теперь слова ему нужно сказать? Признаваясь самому себе Грач не мог игнорировать существование Искорки в той же мере, что и раньше.

[indent] Было бы большой потерей… Чего?

— Вознаграждение, — цепляясь за проскользнувшее обещания напоминает Грач сам себе. — Чего хочешь?

[indent] Темношкурый не предлагает провести урок, поскольку видел ее разочарование в молодом наставнике. Но если не ставить рамок, то каким будет желание? Непредсказуемость Искорки манила, испытать чужие границы.

Отредактировано Грач (03.12.2021 21:15:12)