— Я поговорю со Звездопадом, однако за его реакцию отвечать не могу. Времена сейчас, — трёхцветный кот еле слышно вздохнул, — те ещё. Всегда к вашим услугам, — и шутливо склонил голову, — только не пользуйтесь данным предложением слишком часто. Спускать на землю Серебряный Пояс ещё никто не научился, — Штормогрив закономерно после просто неприличной дозы снотворного, от одной мысли о коей начинаешь зевать, провалился в мирную дрёму. Даже бурчание ещё одного маленького временного обитателя скромного уголка лекаря не нарушило покой рыжего кота.

— Тебе тоже нужен наставник, милый, потому, чем бурчать на моих пациентов, поправляйся быстрее, — Полуночник тихонько рассмеялся, — запасы, собственно, для того и нужны. Это во-первых. Во-вторых, он не требовал, — лёгкий кивок на травмированного воителя, — он просил. Большая разница. А сейчас я попрошу тебя исполнить ответственное задание — присмотри за ним хорошенько, чтоб не пытался никуда выползти, — травник выудил большой лопух, оперативно закинул в туда приличные горсти солнце-ягод с кровь-ягодами, корешки мяун-травы и веточки пустырника, соединил концы листа и подхватил получившийся ценный груз. Должно хватить всем соседским врачевателям.

Из своей обители Полуночник скорее вылетел, нежели вышел, даже не заботясь о том, каким племенным сумасшедшим покажется тем, кого оставили дежурить в лагере, ибо ночное небо мягко намекало, что Совет уже начался, а кое-кто рискует лишиться ушей. Или сгореть со стыда. Или заблудиться, да, ведь зачем помнить основные маршруты, когда можно пафосно всех заверять, мол, если бы я из головы доставал расположение всех троп, то травы, которые могут вам спасти жизни, я бы там явно не нашёл.

Найти бы теперь четверик.

→ совет

Мягкий свет проникает сквозь песчаный свод.
Пылинки сверкают в теплых лучах, нежась в них, как маленькие игривые мошки.
Солнечные зайчики, перебегающие от одной стены убежища к другой, гонимые мягким движением листьев, рисуют причудливые узоры на каменном полу.
Для золотистых глаз, едва-едва выглядывающих из под опухших от усталости век, это мельтешение было подобно гипнозу. Повторяющийся узор мигал перед ними как сотня ярких точек и образовывал живописный узор. Словно обшитый золотом край мобилена, он переливался на свету сотней огоньков, как светлячки, поднятые неосторожным и совершенно случайным движением. Он занимал время тем, что разглядывал эти точки. Будучи в полусонном и почти что бессознательном состоянии, вызванном непривычными для него маковыми семенами, он крайне увлекся этим делом, что, в общем-то, вполне простительно при его состоянии. Провалявшийся на пороге жизни и смерти целым день, он был напоен лекарствами до "удовлетворительного" состояния, что обозначало его полную недееспособность на еще пол дня, если не больше. Впрочем, вопреки прогнозам, он сумел оклематься только на второй день.
Самое бы время задуматься о том, что с ним нужно обращаться как с маленьким котенком и давать уменьшенную взрослую порцию, но дело уже было сделано и Василёк, честно признаться, даже наслаждался побочными действиями неизвестных для него отваров. Из-за них его лапы ощущались деревянными и никак не хотели слушаться. Это состояние, испытанное им впервые, казалось его уплывающему сознанию чрезвычайно забавным.

Была какая-то томная скука в его изможденном виде, в забинтованном и обмазанном целебной кашицей хвосте, в царапинах на плечах и спине, мелких блошиных укусах на морде, о которых уже успел позаботиться какой-то прозорливый котенок.
Было что-то "эдакое" в его покрасневших глазах, в туповатом выражении морды того, кто не понимает, что происходит вокруг него.
Он был необычен и чужероден для этих аккуратных стен, пропитанных запахом целебных растений. Его спутанная шерсть и крошечные колючки, так и оставшиеся между когтей, говорили, что ему привычнее было бы лежать в чистом поле под порывами холодного ветра, а этому аккуратному убежищу приятнее принимать в гости чистых и ухоженных гостей. Может, именно поэтому то, что обычно вызывало отторжение при взгляде на бродяжку, теперь говорило о совершенной его безобидности? Заставляло постыдиться словам неодобрения и острым оскорблениям, так и готовящимся слететь с языка? В конце-концов, разве справедливо наговаривать на одиночку, спасшего их сослуживца от верной погибели и чуть не заплатившего за это собственной жизнью?

Через пол часа... Да, через пол часа он нехотя, с еле слышным хрипением открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света. Под надежным покровом ресниц и внутреннего века, солнце, проникающее в убежище через просторный проход, выглядело приглушенным, словно светило сквозь густую пелену облаков. Сейчас, стоило ему попытаться оглядеться по сторонам, как он тут же пожалел об этом -- яркий свет больно резанул по глазам.
Через пару секунд он повторил попытку, теперь гораздо медленнее и осмотрительнее и, к счастью, вполне успешно. Один глаз, потом второй и вот он уже боязливо приподнимает голову и с хрипом замирает, вжимая ее в плечи. Горячая волна боли прокатилась по шее и позвоночнику, заставив одиночку со скрипом сжать зубы и ощетинить загривок. Измазанная в зеленой кашице шерсть поднялась неопрятными клочьями, но Василёк едва ли это заметил, из последних сил цепляясь обломанными когтями за пол и дожидаясь конца чудовищной судороги. Раз... Два... Три... Он считал про себя, пытаясь успокоиться, и на цифре "шесть" спазм нехотя сошел на нет. Со вздохом облегчения кот осторожно расслабил шею и с величайшей неторопливостью, чтобы не побеспокоить настрадавшиеся мышцы, опустил морду на лапы.
Он уже чувствовал, что этот день будет очень, очень долгим для него.

Отредактировано Василёк (18.09.2019 18:20:14)

Что он видел? Старого, скрючившегося на полу одиночку, совершенно немощного, что выражалось в сморщенной, как кожица испорченного фрукта, морде, в судорожно трясущихся плечах, в ребрах, явственно проглядывающих под тусклой шкурой и глазах, мутных, пустых.
     Что он видел? Буйство ярких мушек перед зрачком, кровавые пятна, застилающие обзор расплывчатой каемкой.
     Ресницы подергивались, будто пытаясь стрясти с несчастного кота это неприятное ощущение двойственности, когда вроде понимаешь, что все еще лежишь на месте, но чувствуешь, что проваливаешься в глубокую яму. В такие моменты окружающая действительность вдруг сужается до крошечного пяточка, того самого, который еще способно увидеть ускользающее в темноту зрение. Так и хочется крепко зажмурить глаза, полежать так пару минут, дать голове успокоиться... Но Василёк знал, что "пара минут" обязательно перерастет в час, а то и в два, а времени ему никак нельзя терять. Если он не поймет, где находится, что случилось с тем рыжим котенком и как вырваться из этого места, то потом может быть слишком поздно. Понимая это, он приподнял дрожащие веки, сморщился от яркого света и осторожно приподнялся на передних лапах, пододвигая их к груди. Он медленно поднял взгляд, стараясь не взволновать было успокоившуюся головную боль.
     Вдруг он увидел темную фигуру на фоне яркого солнца.
      - Твое имя.
     Голос у незнакомца гулкий, властный, с еле заметными нотками хрипотцы, выдающими возраст и опыт. Темная фигура не пошевелилась, выдавая свое отношения к одиночке - не подалась вперед, показывая волнение или сочувствие, не ударила хвостом по камню, с раздраженной нетерпеливостью напоминая о том, что стоит поторопиться. Он просто сидел там, внимательно следя за одиночкой. Просто смотрел, будучи уверенным, что тот ему ответит. Привык, что ему подчиняются? "Нужно с ним быть осторожнее" - подметил он, чувствуя, как желудок сжимается внутри от нехорошего предчувствия - "Если кот самолюбив, значит уже доказал свое право на это."
     Василёк прищурился, пытаясь разглядеть силуэт пришельца получше и понять, что он из себя представляет. Он был уверен, что силы противника, конечно, зависит и отношение к нему. Это правило для любого, кто хочет сохранить голову на плечах. Серо-белый, впрочем, смог понять лишь то, что незнакомец немного выше него - не так уж и много информации.
     Берегись, не медли с ответом, - напомнил он сам себе, настороженно прижимая уши к голове.
      - Василёк. - коротко и ясно.
     — Твои Законы велят спасать попавших в беду? С какой целью ты забрался на земли, не принадлежащие вам, одиночкам?
     "Земли, значит," - опытный слух сразу же уловил это уточнение. Сразу же стал понятен волевой и явно недружелюбный настрой воинственного собеседника, он защищает свою собственность, а Василёк, сам того не желая, посягает на нее. Что может быть для него ценно? Добыча? Союзники...?
     Тут глаза серо-белого вдруг округлились, он попытался встать, чтобы быть вровень с пришельцем. То, что он не заметил сразу в его словах, вдруг стало самой важной частью и заставило сердце забиться чаще в предчувствии чего-то очень нехорошего. С натянутый вздохом, выдающим боль от лисьих укусов и горячее щипание мазей, густо затекающих в раны, он выпрямился и подался вперед, будто едва удерживаясь от того, чтобы не сделать шаг навстречу.
     "Не принадлежащие вам, одиночкам...", "Не принадлежащие вам, одиночкам..." - било молотом по его голове.
     - Ты не одиночка. - с расстановкой проговорил он, чувствуя, как немного шепелявит из-за заплетающегося языка - Часть группировки, значит. Ясное дело. Слишком уж много силы в твоем голосе.
     Василёк не стал задавать вопросов. Он знал, что ему, как обвиняемому, этого никак нельзя делать. Своими словами он показывал, что осознает реальную опасность от своих поступков. Коты в группировке всегда ненавидели тех, кто предпочитал жить самостоятельно и этот субъект, загнавший его в угол, тоже не был исключением.
     - Закон чести есть у всех, - он прочистил горло, чтобы хрип в голосе не мешал говорить - В глубине души все подчиняются ему. Он определяет, являешься ли ты котом или же падалью. Всего-лишь намеком на здравомыслящее, живое существо или чем-то достойным уважения. -- медленно проговорил Василёк, защищая свое достоинство от нападок недруга -- Если я увижу котенка, попавшего в беду, то я его спасу. Костьми лягу, но спасу. Если я умру, то эта смерть будет достойной, гораздо достойнее и приятнее, чем просто подохнуть на гремящей тропе или зачахнуть от постыдной болезни. Это путь воина, и я ему предан.
     Его прищуренные, горящие глаза не оставили бы и сомнений в доблести Василька, в его искренности. Слишком уж много гордости чувствовалось в его голосе, когда он говорил о своих священных постулатах, что было очень похоже на слова настоящего воителя, защищающего славу и силу своего племени.
      Пришелец поднялся с места и уверенным шагом приблизился к своему врагу (да, теперь его можно было так называть). Василёк гордо поднял нос и замер, позволив оппоненту присмотреться к нему поближе. Сам он тоже во все глаза рассматривал полосатого, подмечая все, что не смог увидеть ранее: жесткую шерсть, шрамы, мощные мышцы и холодное, внимательное выражение морды. Что-то было в незнакомце такое, что заставило его нервно облизнуть губы.
     — Не каждый одиночка может дать отпор лисе. Кто. Ты. Такой.
      - У меня были хорошие учителя. Они научили меня многому, - осторожно ответил кот, немного отводя голову назад. Его глаза смело смотрели на противника.
     - Я не спас котенка из корысти, если это то, что ты хочешь узнать. Никто и никогда не будет жертвовать своей жизнью, преследуя такую малодушную цель. Получить мышку или лекарства в благодарность за спасение? Это поступок малодушной блохи, а не одиночки! - он скривился, ведь даже мысль о подобном была ему отвратительна - Ты ошибаешься, если думаешь, что в моем сердце есть второе чертово дно. Я бы без раздумья помог ему еще раз. И еще, и еще, пока сам не отправлюсь в Великую Пустоту. Могу лишь надеяться, что мои слова не вызывают у тебя презрения или непонимания. Я знаю, что чувство заботы о других очень развито у котов в группировках.
     Василёк вздохнул, собираясь с мыслями. Кровавое марево перед глазами сгущалось, наказывая его страшным звоном в ушах и чувством того, что вот-вот он упадет в обморок. Впрочем, внешне он не показывал своего состояния.
     - Я не понимаю того, на что ты намекаешь своими вопросами. Я не подлец. Я не враг беззащитному котенку. Не враг тебе, если ты имеешь с ним что-то общее. Ты прогоняешь меня? Значит я уйду. Но я не думаю, что ты стал бы обо мне заботиться, если бы хотел, чтобы я умер на следующий день. Так что же ты хочешь от меня?

Отредактировано Василёк (20.09.2019 22:17:26)

Между двумя котами, стоящими друг напротив друга не то на положении врагов, не то опасающихся друг друга знакомых, было не так уж и много различий;
Их глубокие, кажущиеся невероятно мудрыми, глаза мутно поблескивали в полумраке глинистой пещеры. То и дело они бросали в собеседника колючие, недвусмысленные взгляды. Они будто предупреждали, пользуясь этим невесомым, всегда понятным языком жестов, что лучше бы второму присутствующему вести себя благоразумно, взвешивать каждое слово и поменьше думать о собственном мнении, которое, понятное дело, уступает в значимости реальным фактам. Их внимательность была  обострена до предела. Ловя каждую деталь в облике и речи оппонента, они то и дело задумывались о том, как можно использовать полученную стратегически полезную крупицу в целях самозащиты, как можно её повернуть так, чтобы оно вдруг стало ключом к разгадке всего шифра. Их живые, единые в каких-то отдельных особенностях головы, бурлили и извергались множеством идей и мыслей, эмоций, безумных предположений о личности друг друга, умениях и опасности, которые стоит ожидать. Последнее особенно занимало беспомощного, жалкого в глазах противника Василька.
Прошло всего пару мгновений с тех ор, как он задал рискованный вопрос по поводу своей дальнейшей судьбы. Его раздирали сомнения и в уме он уже успел придумать сотню вариантов развития событий, где один был краше и нереалистичнее другого.
Уйти сейчас, чувствуя его взгляд на шкуре, преисполненный жгучего недружелюбия, и погибнуть от заражения крови через пару дней, стать кормом для воронов, тихо лежащим где-то в пустоши? Остаться здесь, чтобы все также погибнуть от его когтей в порыве злобы и параноидального желания избавиться от непонятной угрозы? Остаться и все-таки выжить, найдя общий язык с другими? Все-таки уйти и больше не волноваться об этом пугающем коте, пережить смертельную хворь и продолжить путь на запад? Так что же?
Что же? Что же? Так чего же ты хочешь от меня?
- Ответов - емко сказал полосатый кот.
- Ты не из города.
Да, это верно, наш Василек не из города. Он бывал там и, если сложить протяженность каждой его "командировки" туда, то получится, что он прожил там целый год, но будет неверно сказать, что он проникся убеждениями тамошней жизни. Все казалось ему диким и чуждым в беспричинной жестокости, вызванной не кровной ненавистью или озлобленностью на мир (тем, что он еще мог понять), а просто установившимися порядками. "Ты подохни сегодня, я завтра!" -- вот она, городская психология, которую он воспитывал в себе долгие луны, чтобы научиться жить "по-настоящему правильно". В каком-то смысле у него даже получилось, но не в том, где он лежит на холодном полу после того, как спас какого-то незнакомого котенка чуть ли не ценой собственной жизни.
Предводитель здешней группи... племени представился. Его зовут Звездопад. Василек пару раз повторил про себя это имя, свыкаясь с его незнакомым звучанием и еле заметно прищурился, когда почувствовал какое-то эфемерное послевкусие на языке. Как будто имя воинственного кота побудило в нем какое-то смутное воспоминание.
Знал ли он кого-нибудь с похожим *звездным* именем?
- Откуда ты?
- Восток, - Василек неопределенно дернул усами, показывая куда-то в направлении предполагаемой стороны света - Но это не то, где я живу. У меня вообще, считай, нет какого-то места, откуда я могу быть родом. Я странствую, как и любой одиночка. Мало то из нас любит следовать давно изученным тропам.
- В этом наше отличие. Мне нечего защищать, а вы грызетесь между собой, как стая старых воронов. Территории, земли, прокормить голодные рты, вот и все, что занимает ваши головы. - сказал Василёк, заметно понизив голос, будто разговаривая сам с собой.
После этой фразы он пробормотал еще что-то нечленораздельное.
- Четыре группи... племени. Ветер. Река и Тени. Гроза.
Еще пара непонятных фраз. Глаза Василька загорелись каким-то невероятным блеском. Лихорадочным, можно сказать.
- А помнишь прошлого предводителя? - тут он назвал то самое звездное имя, не дававшее ему покоя, о котором так живо напомнило ему имя Звездопад. Перед глазами сразу же стал образ статного кота, настоящего короля, на которого хотел быть похожим кажды котенок.
Васильку бы остановиться сейчас и подумать о том, откуда он знает это имя. Почему вспомнил про Реку и Грозу, про которые он не желал слышать столько времени и почему перед его глазами мельтешит палевый образ с голубыми глазами. Ему бы остановиться и взять себя в лапы, но его губы уже начали свое движение, а из горла вырвалось недоверчивое, но при этом как будто восторженное:
- Такое чувство, что я все здесь знаю. И тебя знаю. И эту палатку. Племя ветра, да?
И тут он тихо-тихо удивленно заглянув за спину Звездопаду.
- ...я ведь вырос здесь.

[indent] офф: часть поста до перехода формально происходила близ целительской, на главной поляне

[indent] Рыжую неугомонную воительницу, коя была направлена к Звездопаду вместе с Громом и Кисточкой, Полуночник отчего-то заприметил на поляне, когда уходил в свою обитель. Впрочем, виновник сия нарушения распоряжений целителя обнаружился быстро — столь же яркий пламенный Аконит решил помочь соплеменнице и услышать последние новости. Трёхцветный вздохнул нечто сомнительной членораздельности и лестности в сторону воинского легкомыслия, юрким порывом лёгкого ветерка протиснувшись мимо заходящих к целителям ветряков и выудив кровь-ягоды, мох, паутину, календулу и пустырник. Совсем немного, как раз на одну упрямую огненную душу.

[indent] —  Приветствую, рыжие наши воители. Воробейница, позволь помочь и после всё-таки направить тебя отлёживаться вместе с Кисточкой и Громом в палатку предводителя, — трёхцветный врачеватель не мог приказывать и давать всем настолько внушительные словесные пинки, что начинает казаться — если ослушаешься, то следующим услышанным в твоей жизни будет не этот самый пинок, а приветствие Предков, однако исполнять свой долг умел с признанным мастерством. Кот быстро промокнул очищенные Аконитом раны Воробейницы мхом, смоченным соком кровь-ягод, и наложил паутину с кашицей из их остатков, кои предварительно были смешаны с оранжевыми ноготками календулы. Перед лапами пострадавшей лёг пустырник, — прими от боли и спать, иначе мои труды пройдут даром, — пушистый чуть лукаво улыбнулся, переводя мягкий светло-янтарный взгляд на второго рыжего соплеменника, — Аконит, благодарю за помощь. Если хочешь побыть крайне полезным ещё, то последи немного за нашими трудолюбивыми оруженосцами, — Полуночник чуть обернулся, подмигнув старательному Вьюжке, — им предстоит мох собрать для подстилок больным, и я за них беспокоюсь после всего произошедшего. Скоро вернусь, возможно твоё надёжное плечо понадобится, — уважительно кивнув старшему, трёхцветный наконец скрылся в своей палатке.

[indent] → целительская

[indent] А там его уже ждал полный готовности помогать, несмотря на усталость, Дроколап. Тепло улыбнувшись молодому подопечному, врачеватель принялся за дело. Ближе всех оказалась Вереск, за самые неглубокие ранения коей уже принялся расторопный ученик. Подхватывая смесь, приготовленную буро-белым, Полуночник быстро распределял её по паутине и после обработки мхом накладывал на серьёзные повреждения.

[indent] — Всё будет хорошо, ты прекрасно сражалась, — кот с улыбкой кивнул воительнице, переходя к Озеро. С первичной обработкой ран той уже успел справиться его подопечный, — отличная работа, Дроколап. Да, мать-и-мачеху можно так использовать, ибо у неё очень горький запах. Столь резкие ароматы быстро приводят в себя. При таком оглушении лучше дать больше пустырника, чтобы снять сильную головную боль, — Полуночник аккуратно наложил лоскуты паутины, промазанные целебной смесью, на раны юной кошки.

[indent] — Молодец, Озеро. Знай, ты очень храбрая, — ободряюще коснувшись носом плеча соплеменницы, кот двинулся к едва стоявшей на лапах Веснянке. Дроколап уже, быстро запомнив способ снятия отёков, обрабатывал ушибленную грудину той, потому лекарь принялся за глубокие раны и загривок. Осторожно обработав ранения кровь-ягодами, ветряк не слишком туго, но крепко перемотал нижнюю часть шеи воительницы крупным лоскутом паутины со смесью и наложил припарки едва ли не на весь длинношёрстный бок.

[indent] — Ты настоящая героиня, Веснянка. Звездопад может вдохновлять нас идти вперёд и впредь, благодаря тебе, Васильку и Чернике, — благодарно кивнув двум из трёх спасших предводителя Ветра, Полуночник тихо вздохнул. Оставались Гром и Кисточка, ушедшие к лидеру.

[indent] — Дождитесь подстилок от Вьюжки и наших оруженосцев, а пока располагайтесь максимально удобно. Прошу, будьте тише, если кто-то захочет поспать и ни о чём не волнуйтесь — мы с Дроколапом не дадим никому навестить Звёзды раньше времени, — Полуночник солнечно улыбнулся всем присутствующим и отошёл к ученику, который уже рвался собирать травы. Кот поражённо оглядел усталого, но предельно серьёзного юнца.

[indent] — Дроколап, — врачеватель мягко коснулся носом лба друга, — ты лучший ученик, какого я мог пожелать. Конечно, иди. Спасибо. Возвращайся скорее, будь осторожен, я сейчас позову Аконита, он помочь хотел, — выходя на поляну с лекарствами для Грома и Кисточки, трёхцветный действительно окликнул старшего воина, указав тому на собственного подопечного и попросив проводить до границы. После кот исчез во тьме предводительской палатки.

[indent] → главная поляна (формально) → предводительская

==>>главная поляна

[indent] Чинно, как сама предводительница Звёздного племени, Крылышко вплыла в святую святых Полуночника. Чтобы, чихнув от старого запаха изошедших на пыль пахучих трав, стукнуться головой о какой-то корень, торчащий из стенки пещеры. Нимало не смутившись такого, котенок уселась недалеко от входа, привыкая к темноте и запахам (в смысле, просто боясь убиться, если до этого пойдет дальше). Атакованный градом вопросов Полуночник не испугался напора, вызвав у Крылышко приступ уважения. Мало кто из взрослых был способен мало того, что запомнить всё её вопросы, так ещё и найти на них достойные ответы.
[indent] Она слушала распахнув рот, полный новых зубов. Лишь смешные тонкие клыки выдавали в её опасной пасти нежный возраст. Так что, опомнившись, Крылышко рот прикрыла. Ей нравился целитель и его обстоятельная манера отвечать на самые непростые вопросы. "Он точно мне здорово поможет, когда я буду предводительницей!" - с восторгом поняла она.
[indent] - Мама не разрешает ночью выходить из палатки, я не знаю, что происходит перед рассветом. Наверное вообще ничего, я же этого не вижу. Я сплю - и все спят. Ты что, не знал? - расписная молочная кошечка здорово удивилась невежеству Полуночника. Как он мог не знать такой простой истины?
[indent] Впрочем, она легко простила целителя, когда тот принялся рассказывать про клан. Истории о битвах прошлого всегда занимали юную Крылышко. Ей нравилось представлять себя среди тех великих древних котов, которые решали судьбы леса, составляли воинский закон, делили территории..
[indent] - Хотела бы я увидеть эти Слезы Неба. Как ты думаешь, если их очень-очень попросить, они возьмут нас посмотреть на это? Скажи, Полуночник, а если они ушли, чтобы не сражаться - это потому что они проиграли? Они трусы? Их просто выгнали и они ушли? А почему сейчас они вернулись? Дубов же только четыре, мама так говорила. Значит пятое племя не нужно нам? Ну, разве что они пойдут все жить к Звёздому племени, на серебряный пояс?

через пару дней после свиданки с лисом
[indent] Визит к целителям постоянно откладывался по разным причинам. То охота, то патруль, то они ушли из лагеря за травами. На деле же Веснянка просто побаивалась услышать что-то страшное. А просить Лисохвоста пойти с ней и подержать ее за лапу - неудобно. Но сегодня кошка проснулась от странного чувства в животе. Одновременно скручивало живот, тошнило и темнело в глазах. Неужто отравилась? Прикинув что она ела на ужин, голубоглазая с причмокиванием отметила, что белка выглядела действительно подозрительно, но что-то так сильно хотелось именно ее, что воительница не обратила должного внимания на внешний вид угощения. Да и на вкус она была очень даже.
[indent] Взяв себя в лапы и набрав в грудь побольше воздуха, светленькая поднялась со своей подстилки, в развалочку направляясь в сторону палатки целителей. Как хорошо, что Лисохвост проснулся раньше и не застал ее в таком состоянии. Громко пыхтя, Веснянка остановилась, жмурясь от скручивающей боли в животе.
[indent] - Надеюсь, у них есть травы. Наверняка есть. Не могу же я та... ай-яй-яй, - часто и прерывисто задышав, кошка шагнула в палатку, пропитанную запахами трав, - Дро... Дроколап!
[indent] Присутствие брата, его ворчание, фырчание и замечания казались очень нужными именно сейчас. Ведь кто может еще ее понять, принять и помочь. И физически, и морально. А она уж найдет как его отблагодарить. Взгляд коснулся Полуночника, воительница хотела было почтительно поклониться, но острая боль теперь перешла и в поясницу, заставляя шипеть и жмуриться от боли.
[indent] - Прости, прости, - запыхавшись, она осела на прохладный пол, заваливаясь на бок, даже не удосуживаясь доползти до подстилки. Так приятно стены пещеры холодили разгоряченное тело, - Я кажется съела что-то, уверенна что это белка. Одним Предкам известно, сколько она пролежала в куче, - снова часто-часто задышала, вымученно улыбаясь, - Хотя пора бы поубавить аппетит, глядите как раздалась, - Веснянка похлопала себя лапой по боку.

откуда-то с высоких скал --->
[indent] Крикун негодовал, Крикун был возмущён, Крикун хотел кричать. Как много лун он служил родному племени, насыщая его своим благородным и сильным духом, но что он получал взамен? Неуважение, пренебрежение и этот омерзительный взгляд с высока. Правильно Малина говорила…
[indent] «Ох, Малина… Какая кошка, ах, какая кошка…»
[indent] На краткий момент старейшина потерял то раздражение, направленное на Звездопада, вспомнив о скрипучей подруге. Прожигающий взгляд жёлтых глаз, свалявшуюся шерсть и, самое главное, голос. Крикун мечтательно причмокнул, а потом вспомнил те речи, что несли в себе звуки похожие на стоны сотни качающихся на ветру сосен, и снова наполнился праведным гневом. Именно гнев этот помог старику преодолеть всё расстояние от Высоких Скал до родного лагеря, придавая лапам такое ускорение, что старый ком бело-серого меха был готов взлететь. Если проклятие Звёздных Предком обрушилось на Грозовое племя, то вскоре тоже самое ждёт и ветряных котов. И никто, совсем никто не собирается это исправлять! Да чего говорить, если у Малины в племени только она вымаливала у Звёзд прощения, надеясь на спасения родных земель. Крикун был вдохновлён примером подруги и готов собой защитить пустоши от гнева Предков. Пусть, пусть эти юнцы не понимают его важность, его силу, но истинные герои сражаются даже тогда, когда окружающее пространство полнится осуждающими и недоверчивыми взглядами. Если надо, то он вытащит самого Звездопада из пещеры и посадит на скалу, чтобы тот при всём племени признал пороки нынешнего времени.
[indent] Вихрем Крикун влетел на поляну и направился сразу же в обитель к целителям, чувствуя ужасное жжение в лапах. Конечно, каждая ссадина на подушечках стоила того, ведь это помогло завоевать одобрение самой прекрасной кошки в лесу. Но и терпеть боль старейшина не собирался, иначе для чего в племени держат этих нюхачей трав? Пусть отрабатывают своих кроликов! А то только и делают, что ходят по полянкам да ромашки занюхивают, уверяя всех, что делом полезным занимаются. Вот пусть только попробуют не обработать ранения Крикуна с нежностью и внимательностью, которые он заслуживает. А ведь говорят, что близки к Звёздному Племени! Тьфу на них! Ничего не понимают. Оказавшись в палатке, старик осознал, что он не являлся единственным посетителем. И, о Предки, Веснянке ещё не оказали помощь (тут Крикуна совсем не волновала, сколько прошло времени с её прихода)!
[indent] - Держись, дорогая моя. Вот сейчас они напрыгаются подобно молодым косулям за своими репейниками да мухоморами и к нам придут. Точнее к нашим бездыханным телам, ведь всё остальное погубят наши страшные недуги! – Крикун покачал головой, сочувственно окинув Веснянку.
[indent] - И?!! Долго мне ещё ждать вашей помощи? – возмутился Крикун, ведь с его прихода прошло как раз несколько мгновений. Как же долго!

[indent] Трёхцветный врачеватель сдерживал тихие смешки, как мог, наблюдая наглядную демонстрацию «страшных клыков и когтей» в исполнении не по лунам серьёзной дочери предводителя. Обижать амбициозную малышку Полуночник определённо не хотел. Та, впрочем, вскоре вспомнила и про предложение глашатая посетить степи, на что кот мягко улыбнулся.

[indent] — Конечно, Крылышко, заходи в любое время, приводи братьев и сестёр, — ветряк проводил свою юную слушательницу к выходу, одновременно привечая тяжело ступившую на порог их с учеником обители Веснянку. Помог бы той и до мягкой подстилки в углу дойти, однако боялся не совладать даже со своей координацией — сломанный хвост неизменно подводил и без того весьма неловкого Полуночника, а потому лекарь лишь указал кошке на гнёздышко, чуть виновато улыбаясь.

[indent] — Светлых Звёзд, Веснянка, не беспокойся понапрасну, — миролюбивый и уверенный настрой кота, впрочем, пошатнуло уже то, что сильная воительница таки не смогла дойти до пункта назначения, грузно и шумно осев прямиком на пол. Да и как и за скольких надо было вообще есть, чтобы тренированное тело приобрело такие формы… Закравшиеся подозрения поспешил громко развеять подавший голос подопечный. Кажется, в данной ситуации тот определённо знал больше своего наставника, ибо с абсолютной уверенностью распекал Веснянку за будущее рождение котят.

[indent] — Белка, ну надо же, — Полуночник добродушно фыркнул и тихо вздохнул, подходя к Дроколапу и касаясь его бока своим, — мой юный друг очень волнуется за тебя по понятным причинам, но всё будет хорошо. Ты не отравилась, Веснянка, ты ждёшь котят и, похоже, они вскоре появятся, — трёхцветный мягко приложил свою сухощавую лапу к белому боку, не надавливая, успокаивая, — мы будем рядом с тобой и поможем тебе. Ты молода, полна сил и доброты, — ласковую тихую речь прервало появление… Крикуна. Полуночник совершенно несолидно едва подпрыгнул, заслышав громкий характерный голос, и вздохнул. Да, кто же ещё мог с таким рвением оправдывать собственное имя. Впрочем, старейшину тотчас осадил внимательный Дроколап, на что Полуночник улыбнулся уже капельку насмешливо. Сошлись вода и пламень, ну точно.

[indent] — Ни я, ни мой ученик не давали повода усомниться в наших умениях. Светлых Звёзд, Крикун. Сядь, пожалуйста, вон в тот угол, — сухощавая лапа указала на подстилку, до коей не дошла Веснянка, — и поведай нам, что тебя беспокоит. От царапин, несварения или стёртых подушечек на Серебряный Пояс ещё никто не попадал, — янтарный взгляд стал слегка лукаво-озорным, однако через мгновение на вытянутую морду вернулось выражение мягкого спокойствия, — а с Веснянкой, как и с тобой, всё будет в порядке.