Слушая слова, обращённые старшим воином к его оруженосцу, Луна подавила в себе желание сделать замечание. Быстро напомнила себе, что это замечание вряд ли кто-то послушает, а также, вполне вероятно, ей ещё и надерут уши. Так что пришлось ограничиться чрезвычайно быстрым сочувственным взглядом в сторону Пузырника - конечно, теперь жизнь у того будет несладкой, но и результат наверняка более чем оправдает затраченные средства. Что ни говори, а воспитывать молодняк здесь старшие умели, хоть и были в большинстве своём редкостными задницами. Впрочем, задница, доставшаяся ей в этот раз, была достаточно недурна, чтобы оставить всякие нехорошие мысли в дальнем уголке подсознания.

Полукровка почувствовала ощутимый холод в жилах, когда старший воитель замаячил в опасной близости от границы её личного пространства, однако, замерев, будто каменное изваяние, не сводила с него прохладного взгляда. Кажется, среди многого прочего там даже проскользнули чувства, давно терзаемые саму кошку: смесь замешательства - усвоим нормы, принятые в этом племени, Луна не была даже уверена, имеет ли она право испытывать злость по отношению к презирающим её, - мрачной решимости и безмерной усталости от извечной необходимости доказывать каждому встречному и поперечному, что верности в ней не меньше, чем в любом чистокровном котёнке. Эмоции эти, прикрытые тонкой атласной завесой исполнительности и равнодушия, сейчас циркулировали под пятнистой шкурой, разгоняя застоявшуюся от недавнего мороза кровь. Вероятно, если бы сейчас Вяхирь ударил её или, напротив, бросил мимоходом, что она разочаровывает его меньше, чем он того ожидал от грязнокровки, он бы существенно разрядил дрожащую звонкой струной обстановку.

- Возможно, ты предпочёл бы, чтобы компанию тебе составила Топь? - осведомилась привычным благожелательным тоном Луна, привычно кивая своей бывшей наставнице в знак согласия; жест этот, кажется, за луны обучения въелся ей в кровь. Затем, поднявшись со своего места, пятнистая воительница проследовала следом за сопровождающим. Самым краем уха слыша Сумеречника и Наледь, молодая воительница позволила себе еле слышно усмехнуться - в том, что обществом полукровок оказались щедро одарены наиболее нетерпимые к ним коты, была какая-то забавная ирония. Если здесь принято время от времени показывать зубы, чтобы с тобой считались, она пересмотрит приоритеты.



пепелище.

Сабельник чуть наклонил голову вниз, не без удивления рассмотрев морду слепого соплеменника.
— Нет, — янтарные глаза неуверенно прищурились на подобный ответ, но тут же пятнистый смягчился. — Т-то есть, да. Да! Конечно! С радостью!
Словно бы пропустив мимо ушей все шалящие нервы, присутствие которых отдалось не только в голосе Сойкоглаза, но и в его дрожи, старший воитель неохотно выпрямился и перевел взгляд на новоиспеченную наставницу. Сколько радости, — про себя отметил кот, быстрым взглядом скользнув по напряженному выражению Наледи, пока та отвлеклась на разглядывание ученика.

— Вот и ответ, ученика достойный, — спокойно протянул куцехвостый, скорее обращаясь к соплеменнице, чем к ее ученику, и поджал губы. Стоило ли дать им немного времени, прежде чем вырывать Сойкоглаза из лап Наледи так сразу? Возможно. А может и нет. Слишком неожиданно. Пускай оба пока придут в себя. Взгляд встретился с ледянистыми глазами, и Сабельник весь похолодел от этого прикосновения. То ли это был стыд от такого резкого обмена взглядами, то ли эмоции кошки пробились через плотную стену внутри старшего воителя, вызвав между ребер неприятное ощущение. Вина?
— Извини, — хрипло выдал он, дернув коротким хвостом. — Ручаюсь, что верну его тебе без выпавшей шерстинки.

Проводив взглядом кошку, Сабельник взъерошился и обернулся на Сойкоглаза вновь. Наверное, это был единственный кот, на которого он мог смотреть так прямо, пускай глубоко в груди оставалось привычное смятение.
— Чтоб знал ты, тебя я не из жалости позвал. Ты мой соплеменник, — негромко выдал пятнистый, все дожидаясь, пока ученик придет в себя. Скорее всего слепой кот не ожидал чужой жалости, но за этим таилась другая сторона. Не было ли ему жаль самого себя? И не искал ли он этого в других? Этого мерзкого сожаления. — Буду ждать тебя в рядах воинов, Сойкоглаз.
Отпрянув от чужого уха, как только над поляной пронесся голос предводительницы, Сабельник шумно выдохнул. Его слова слышал только ученик, да и только ему они и были адресованы. Не став дожидаться реакции кота, куцехвостый откланялся.
— Прошу прощения, — прохрипел пятнистый, слабо касаясь кончиком хвоста бока Сойкоглаза, — пожалуй, тебе стоит отыскать Полумесяца.

-> палатка предводителя

Отредактировано Сабельник (12.01.2019 13:08:08)

Приблизившись к старшей воительнице, Серый кивнул в знак приветствия.  Наледь выглядела немного сбитой с толку. Во всяком случае, на краткий миг Туману показалось, что кошка тоже не знает для чего собрался их отряд.   Однако... такого просто не могло быть. Если молодой воитель, не так давно вышедший из палатки оруженосцев в большой мир, может чего-то не знать или не замечать, то кто-то вроде Наледи... Глупость.
— Тихого вечера! Похоже нам предстоит не самое простое дельце, а? Не знаешь... Что задумала Крушина? — постаравшись приветливо улыбнуться, произнес Туман. Получилось довольно натянуть. И как всегда, мысли в голове юного воителя не ходят поодиночке,  и уж если они проявляются, то все вместе, единым строем, потоком и т.д и т.п. — О! И еще, поздравляю с новым назначением! Честно говоря, я не особо понимаю, зачем Комета обнадеживает Сойкоглаза, но если что-то из этого получится, то буду радоваться вместе со всеми.
"Надо будет потом по возвращении поздравить самого ученика, а то я как-то даже... и не подошел до сих пор."

"Сейчас мы примерно равны с Сойкоглазом, если не по навыкам, то по возрасту и приблизительно по размерам. Интересно было бы с ним потренироваться... когда-нибудь. Никогда не слышал, о слепых воителях. Даже не представляю как с ними справляться. Хотя это был бы отличный ход! Кто всерьез станет воспринимать слепого кота?! А оруженосец тени им всем как задаст жару! Вот умора будет! Уж мы постарались бы! Это вошло бы в историю. Ха-ха! Такой позор! Да воители из племени того неудачника, который вздумал недооценивать слепого, будут проклинать тот день, когда их угораздило родиться НЕ в племени теней!"

— Наледь, Туман! — обернувшись на звук, воитель увидел Сумеречника, который как раз подошел, — Идемте.
Слова старшего воителя не показались серому комку меха чем-то неуместным. Они (воители) все вмести идут в какой-то патруль-не патруль, так что... Без возражений и проволочек, молодой кот направился следом за соплеменником.
Ответив на приветствие похожим кивком, Туман некоторое время бежал молча. Хотя... пришедшая на ум мысль казалась вполне здравой. Ничего же, собственно, не мешает её озвучить?
— Крушина задержится? Или теперь нас поведешь ты?  - по мнению Серого, не было бы ничего странного, если бы Крушина и в самом деле решила бы доверить их загадочную миссию Сумеречнику. Старший воитель достаточно опытен чтобы справиться с любым делом. Разве нет? Вот если бы кто-то вроде Тумана произнес "идем" и с умным видом поперся бы прочь из лагеря... тут бы уже и сам Туман задумался и прежде, чем куда-то отправляться, раза четыре уточнил у глашатая, а лучше у предводителя, правда ли то что происходит или это все бредовый сон.

[nick]Сохатый Джо[/nick][status]ветвистые рога[/status][icon]http://funkyimg.com/i/2QbtW.png[/icon]

Джо ревностно всхрапнул, срывая мягкими губами алые ягоды рябины. Зимой еда была достаточно скудна, но Джо это не смущало: на своих длиннющих ногах он шёл через раскидистые болота и любовался припорошенными едва заметными кочками мха, вскинув тяжелую от ветвистых рогов и выпускал виеватые облачка из пара. Казалось, ничего не могло бы вывести Джо из той гармонии, в которой он держался. Там и замечательная, сладкая рябина, которую он с удовольствием съедал с очередного тоненького деревца, и едва ли живой, но зелёный и сочный куст, и еловые ветки. Благорасположение этого места было видно издалека, а сам Джо пустился в долгие размышления о том, как здорово было бы попасть сюда с Маргарет, его обворожительной лосихой.

Медленно, но достаточно громко жуя рябиновые веточки со сладкими ягодами, Джо потянулся к очередной, прежде чем в нос ему ударил знакомый запах. Пихты! Очаровательный, хвойный запах пихты, а какие вкусные у них шишечки: закусывая пряными листочками с хвойного деревца будет в самый раз. Джо всхрапнул, упуская красные ягоды из поля зрения и в том же размеренном темпе, в котором он шёл сюда, уже предвкушая, каков вкусный ужин он сможет обеспечить собственному желудку. Он уже остановился, потянув покатый нос к мягким иголочкам, когда его уши напряженно дернулись. Странный шум привлек его внимание, заставив задумчиво повести мордой в сторону шума.

И только тогда он увидел их! Сборище! Разноцветных! Как ягоды у рябины! Каких-то зверей! Похожих на маленьких лисиц, только куда меньше размерами. Разъяренно Джо проревел громогласное:
- Моё! - совершенно не собираясь уступать найденный рай каким-то разноцветным лисам, после чего выставил ветвистые гигантские рога и со всей скоростью ломанулся прямо на кучу мелких зверьков.

off: с примечанием круш ретируемся до лося
Наледь дёрнула ухом, прислушиваясь к заговорившему Туману, и полу-обернулась, задумчиво глядя на него. Кажется, теперь она поняла, как себя чувствовал Сумеречник, стоило ей залезть ему под шкуру своими неудобными вопросами, на которые, видимо, ответ ведала одна лишь Комета. Она тоже растерялась, совершенно не зная, что ответить молодому воителю и что вообще сказать, когда сама она находится в точно таком же подвешенном состоянии, но сказать-то что-то надо. Вопрос требовал по всем правилам приличия ответа.
- Совершенно не знаю, - подтвердила Наледь и пожала плечами. - Извини, - закатила глаза под лоб, глядя на вдруг посмурневшее небо, с которого уже летели вниз крупные мокрые снежинки.
- Куда бы мы не шли, погодка не поблагоприятствует никому, - заметила светлая, желая поддержать разговорчивость Тумана. Он вообще ей нравился, несмотря на свою неуёмную энергию и безбашенность; был бы чуть помоложе - с удовольствием поучила его в качестве наставницы.
Наледь улыбнулась, приоткрыв пасть и ловя снежинку. Так по-детски, по-простому, даже немного неловко перед воителем, которому она должна подавать пример, но она ничего не могла с собой поделать: Комета придала огромных крыльев, воодушевляющих, как ничто другое, и поздравления - искренние, от тех, от кого приятно это слышать, - возвращали веру в себя, собственные силы и возможность справиться с нелёгким и тернистым путём полукровки-наставницы и слепца-ученика.
- Поддержи его, - негромко попросила Наледь, опустив голову. «Обнадёживание» лишь неприятно резануло уши, когтями проходясь по корочке наросшей уверенности. - Вы всё-таки одногодки и росли практически вместе. Это нелегко - быть не таким, как все, - тихо промяукала Наледь, бросив взгляд на мечущегося Сойкоглаза. Предки, лишь бы он её не услышал! И не принял ничего из этого на свой счёт!
«А вдруг поэтому я его и учу? Потому что знаю, что такое доказывать свою преданность каждый день, быть изгоем, быть тем, кто выжил лишь благодаря всевышним на кровавых тренировках и... конечно, ладно уж, похвали себя. Ты тренировалась упорно - одна зачастую, - лишь бы в следующий раз получить меньше царапин. Да и Коготь был не так уж плох. Не всегда».
Наледь снова нахмурилась и, насторожив ушки, уставилась на снежный покров, начинающий набухать у её лап. Непрошенные воспоминания зароились в голове, янтарный взгляд так и вспыхивал перед внутренним взором, и внезапно неодолимое, мучительное желание узнать, что он думает о ней, о решении Кометы, о Сойкоглазе, о её возможности его научить зачесалось прямо по всей шкуре. Ещё бы мгновение - и она соскочила с места, бросив и Тумана, и непонятный патруль Крушины, лишь бы выяснить сейчас и немедленно ответы на эти вопросы.
Но голос Сумеречника выдернул её из гнетуще-подзуживающих мыслей, и Наледь бок о бок с Туманом переместилась ближе ко входу. С затаённым вопросом в глазах поглядела на статного воителя, серый же опередил её в словесном выражении того же самого вопроса.

----------------- >>> туннель под гремящей тропой

Отредактировано Наледь (08.03.2019 14:50:09)

Слова Кометы не покидали головы пятнистого. Беда придёт от тех, кто прячется под землёй?
Глубоко задумавшись об этом нечто, Сабельник уж было поверил, что глаз от земли не отведет, пока не проверит каждую дыру-нору и не убедится, что никакой угрозой оттуда не пасет и подавно. Выйдя вслед за Сумеречником, воитель приостановился у входа в расщелину и оглядел поляну: Сойкоглаз только расправился со всеми поздравлениями, Багрянка так и не вышла (проверку палатки Сабельник решил отложить, ведь в прошлую ночь подруга и впрямь легла поздно), новопосвященные ученики расплылись в общей толпе и шум несколько утих. Впрочем, за этим шумом, словно приближающаяся волна, по земле пробежалась странная дрожь. Импульсы по примятому снегу ощущались все отчетливее и чаще, и янтароглазый широко распахнутыми глазами уставился на землю; тяжелая лапа медленно приподнялась от земли, словно бы под ней скрывалось нечто страшное. Но ничего.
—Что...
Не успевший раздаться вопрос прервал неожиданный рёв, собственными рваными нотами ударив по барабанным перепонкам кота и отдавшись в его висках глухой болью.

— Назад, — неосознанно рыкнул старший воин, чуть ли не преграждая собой дорогу дымчатому соплеменнику. И пускай голос Сабельника прозвучал твердо и холодно, черно-белую морду исказил страх. Страх чего-то неизвестного, словно бы он не видел подобного существа никогда в своей жизни.
Огромное. Громкое. Тяжелое. Прямо здесь. В лагере.

Лось огромной грузной тенью пронесся мимо в самое сердце территорий Сумрака, но это был не тот привычный мягкий мрак, а что-то завораживающе-опасное. Слова застряли за клыками в сухом горле, и Сабельник только бросил быстрый взгляд в противоположную сторону поляны. Целители, молодежь, слепой ученик. Чудо какое-то, что никто не попал под вес копыт в первую секунду.

Весь взъерошенный, Сабельник в несколько прыжков пересек расстояние от укрытия предводительницы до явившегося чудища, закатив глаза чуть ли не под лоб в попытке разглядеть ветви рогов и могучую спину.

— Эй, — уж речь-то он твою ведь понимает, — с трудом вернув разорванное шоком дыхание, куцехвостый окликнул зверя, — отродье Звездоцапово.

К удивлению, а может и какому-то эгоистичному, личному сожалению тоже, тварь и впрямь обратила на него внимание. Морду обдало горячим дыханием, паром пройдясь по кончикам ушей, и пятнистый сморщил лицо в шипении.
— Не маловато ль места для таких как ты? — прорычал сумеречный, но рык оборвался, стоило грузному копыту занестись над головой. Чудом отскочив в попытке увернуться от этого удара, Сабельник повел ушами и опрометчиво повернул голову на голос Кометы.
— Его надо отвлечь и увести из лагеря!
Стараюсь.
Но стоило ему обернуться обратно — было поздно. Попытать удачу в отвлекающем маневре постарался каждый. Да постарался так, что внимание только привлек.

— Цап дери, — шикнул воин, прыжками тут же обогнув разъяренного зверя. Ива-Ива, — не без удивления пронеслось в голове воителя, когда его зубы сомкнулись на загривке юнца-соплеменника, которого недавним своим приказом Комета направила в укрытие. Подтолкнув ученика в сторону расщелины, Сабельник взглядом врезался в еще одну шубу, которая уж никак не вписывалась в общее пестрое месиво.
Ветряки удачно выбрали момент, чтобы подослать своего лекаря. Но усмехаться времени не было.
Проследив за бесполезными попытками Ивы, кот уперся глазами в шерсть её братца.

— Сойкоглаз, — без уверенности в том, что соплеменник сможет услышать его в окружающем шуме, пятнистый подскочил к коту. — В укрытие. Быстро, — стремление помочь — порыв хороший, но идея соваться под копыта лося без возможности увидеть, куда тот целит копыта, казалась сумеречному не самой лучшей. Прижавшись к серебристому боку, кот подтолкнул ученика в нужную сторону. За спиной раздавались чужие выкрики, призванные отвлечь гостя, но тут же сменялись глухими щелчками тупых зубов. Еще мгновение — над поляной летали щепки.
— Просто прямо, — глухо выдохнул кот, отстраняясь от Сойкоглаза. — Уж с планы нам пока придется отложить.

Сначала Детская. Под копытами мечется очередной соплеменник, но бесполезно. Не успев выдохнуть, Сабельник натыкается взглядом на очередную палатку, ставшую жертвой грузной туши. Воительская. Палатка старейшин.
— Палатки, — общую волну шума перекричать было сложно. — Кто-то был в палатках?

Ответа в происходящем безумии получено не было. Заметавшись глазами по поляне, сумеречный так и не наткнулся на желанный силуэт. Плечо глухо столкнулось с рвущимся в сторону укрытия соплеменником, но пятнистый и звука не выдал, прорываясь к завалу. Снег настойчиво лепил в глаза, но это не помешало Сабельнику вслепую вскочить на то, что осталось от привычной палатки. С завидным упорством разметая под когтями поломанные ветви и щепки, впивающиеся в подушечки лап, кот, кажется, пропустил половину всего, что происходило вокруг. Взгляд сузился до одной точки, окружив все темнотой вокруг, в ушах встал гул крови, которая с шумом стучала в висках.

— Ничего, — тяжко выдохнув над изуродованной палаткой, пятнистый оторвал глаза от ветвей, среди которых обманчиво мелькала шерсть-еловые иголки. — Кто-нибудь видел... Багрянку?
Как же глупо прозвучало.
Обвалена Детская. Раненые. Испуганные. А он тут о своем.

Отдышавшись, пятнистый, пускай явно с тяжестью, заставил себя сдвинуться с места.
— Решил в храбреца поиграть? — с явным осуждением шепнул он, приближаясь к Сойкоглазу, которого буквально пару мгновений назад так настойчиво пытался отправить в безопасное укрытие. Они вдвоем должны были помочь Иве, а не доставлять ей еще больше проблем. Шумно выдохнув, что явно помогло восстановить дыхание, Сабельник дернул огрызком хвоста, сбрасывая искры напряжения. — Поднимайся.

" Последнее время много неприятных вещей происходит в лесу. Один день сменяет другой. Каждый час ожидания какого-то определенного момента напрягает и выматывает нервы. Коты уже привыкли ждать засаду под каждым кустом, но не каждый может увидеть масштабы этой засады. При посвящении оруженосцев Сумрачные коты заметно расслабились, однако я чувствовала что-то не доброе. Вернее, это было относительно плохое чувство. Мне почему то не хотелось уходить далеко от пещеры воителей, наверное, именно по этому я не сидела в самой толпе ... а когда дрожь земли уже отчетливо чувствовал любой присутствующий на поляне, мне захотелось уйти еще дальше. В тот момент, когда нечто ввалилось на поляну, я даже не смогла и вымолвить слово. Лапы будто приросли к земле,  а глаза вцепились в огромную рогатую тушу. Я была далеко от места схватки Сумрачных и зверя и мне хватило времени чтобы прийти в себя."

— Всем оруженосцам в мою палатку — Крик Кометы заставил Цикаду дрогнуть и сорваться с места. В этой бойне я чувствовала себя лишней. Ее тельце маленькое, лапы не так сильны, она станет легкой добычей для огромных копыт лося. Стоило заняться чем-то более полезным и она нашла себе занятие. Поймав взором сбегающихся в палатку предводительницы оруженосцев, она обежала взором поляну. Никого из учеников больше не осталась и воительница ринулась к той самой палатке. Ученики находились в безопасности, пока что, стоило проконтролировать их. Мало ли кому придет идея рвануть на помощь и на глаза, неожиданно, попадается Пузырник и Сойкоглаз. Заметить их, бесспорно, было довольно легко в обычное время. Но сейчас, среди всей этой беготни ...

Нужно было загнать их в палатку Кометы, пока они не попал под копыта зверя. Однако, когда воительница только рванул с места, она застала момент, когда хвост серого оруженосца оказался под копытом. Шум крови в ушах заглушал звуки битвы и когда Цикада уже приблизилась к оруженосцам, в глаза мелькнула черная шерсть предводителя, а после ... рогатый зверь умчался из лагеря, оставляя на месте некоторых палаток развалины.

— Комета, — Пузырник рванул в сторону, куда только что побежал лось. Сойкоглаза уже подняли с земли, это был Сабельник с ... куском бедного хвоста. Цикада побежала следом, она уже поняла что происходит. Шумно затормозив рядом с Пузырником и чуть было не завалившись на бок, старшая воительница начала помогать дымчатому оруженосцу.

" Я чуяла кровь. На самом деле, от каждого здесь пахло кровью и страхом. Но у запаха Кометы не было примеси страха, только кровь ... это и пугало. Живых котов отличают эмоции и чувства. Будь Комета еще жива, были бы хоть какие-то признаки жизни. Пока, я хотела надеяться, что она была просто без сознания. Сквозь снег уже пробивалась черная шерсть, но отдачи с ее стороны не было. Не одна мышца не дрогнула на ее теле, когда мы с Пузыником раскапывали ее ... я уже видела смерть. Видела не раз, но утрата предводителя всегда была тяжелый. Я не переставала копать до тех пор, пока тело Кометы не было вызволено из снежного плена. "

— Она не дышит.

Отредактировано Цикада (15.01.2019 20:13:33)

целительская --->

Это был хаос. Проклятье предков, конец племени Теней или просто дикий, невиданный доселе зверь, который, ревя и выставляя страшнющие рога, крушил все вокруг. Растерянно оглядываясь, пытаясь понять, что происходит и как поступать, Ива чувствовала, как позорно, совсем по-детски... боится.
Боюсь! Предки, до чертиков боюсь!
Зверь ревел так громко, что и без того поджатые от страха уши прижимались к макушке еще больше, и общая суматоха только вселяла панику. Нервно передвигаясь короткими перебежками, серо-беленькая по одной ягодке выкладывала своеобразную дорожку, чтобы копытное заинтересовалось и свалило к чертям собачьим из их лагеря. Только вот как... как подсунуть ему эти ягоды?
- Ива! - кричал басовитый голос соплеменника, и дочь Вяхиря одним глазком выглянула из-за ствола ели. Костолом несся прямо на нее, и она чуть вытянула ушки.
- Поможешь, - сплюнув ягоды, заявила новоиспеченная ученица Полуночника, облизывая губы от кислости.
- Надо, чтобы этот здоровяк распробовал, может мы ему дорожку проложим на выход, - поджимая уши от очередного, колющего по сердцу треску палатки, целительница рвано выдохнула: предки, никого ведь не было там, да?
Я не могу потерять соплеменников, я их целительница, я должна!
- Давай, надо как-то прямо под нос... ему, - сглотнув, кошечка боязливо выглянула на рогатое чудовище. Переглядываясь с Костоломом и коротко, до дрожи, кивая, дочь Вяхиря ползком выбралась из укрытия, стараясь аккуратно подобраться к зверю. Краем глаза поглядывая на черношкурого, занятого тем же, целительница почувствовала, как сжимает от страха желудок: нет, ближе она точно не подберется. Положив ягодки максимально близко к лосю, Ива собрала остатки храбрости и звонко мявкнула, отскакивая назад, к Костолому, почти позорно прячась за самцом. Как завороженная, целительница вглядывалась, как зверь нюхает ягоды, и казалось что вот-вот возьмет и...
... и нет. Взревел, взбесился, разрушил очередную палатку, и кошечка испуганно всхлипнула.
- Сойкоглаз! - слепой братец летел на нее, и серо-белая почти до боли ударилась об него, прижимаясь к родственнику. Выглядывая на воителей, на храбро выбежавшую Комету, Ива лихорадочно искала варианты, а потом... предводительница рухнула.
Пузырник закричал, и серо-белая испуганно застонала, делая дрожащий шаг в сторону тела лидерши.
Неужели?...
- Комета...
Просыпайся.
- Костолом, Сойкоглаз, оттащите её скорее, под ель, давайте! - засуетилась кошка, оглядываясь на рогатое чудовище.

Его никто не услышал. Не понял или же не обратил внимания, а если и услышал, то виду не подал, и голос Сойкоглаза жалким затухающим эхом всколыхнул воздух и одиноко затих. Но на смену ему сразу же пришли иные звуки: отрывистые, громкие и доносящиеся будто бы отовсюду; командный зов Кометы – властный, решительный, но с досадно проскакивающими нотами волнения – и вместе с ним – агрессивный рык Сабельника; увещевания Полуночника, проскочившего мимо ошалевшего оруженосца, всё так же бестолково скалящегося в пустоту перед собой, и серебристый голосок Ивы, не желавшей остаться в стороне по настоянию брата, к явной досаде последнего.

И ещё один звук. Тот, что ни с каким другим захочешь спутать – не сумеешь. Утробный низкий рёв и топот массивных лап-копыт; треск ломаемого под их тяжестью наста и шорох оседающего снежного крошева, взбитого ими же мерцающей ледяной пылью выше кошачьих голов. А ещё – дробный, неотделимо вколачивающийся в беспорядок вокруг, стук сердца самого Сойкоглаза.

Он никогда прежде не слышал ничего подобного. От оглушительного воя и грузных частых шагов явно немаленького животного – хищника ли? Травоядного? – вдоль позвоночника ученика прошлась колкая волна озноба, а в следующее мгновение его неожиданно настиг твёрдый голос соплеменника.

– Сойкоглаз. – Сабельник не разменивался на лишние слова, говоря чётко и по делу. – В укрытие. Быстро.

И паника неожиданно отступила. В груди стало теплее, как будто бы свободнее, так что каждый вдох перестал ощущаться как последний; туман в мыслях рассеялся, и Сойкоглаз расправил плечи и коротко кивнул старшему воителю.
А затем – очертя голову метнулся в противоположном направлении. Не потому что не понял, чего от него ожидали, а потому что там, впереди – Комета. Его путеводная звезда и сердце племени; надежда на светлое будущее для подрастающих поколений и просто молодая кошка, которой слишком рано было погибать так самоотверженно и непростительно глупо.
Он ей не позволит.

– Эй, ты! – зарычал оруженосец зверю и наугад взмахнул когтями. – Сюда! Давай же, лисье отродье!

Но тот не заинтересовался слепым противником, то ли не заметив его и увлёкшись кем-то другим, то ли решив оставить лёгкую добычу напоследок, и Сойкоглаза это ничуть не устроило; страх за себя придал ему сил, а опасения за соплеменников – безрассудства. Он приник к земле, напряг задние лапы и, выждав паузу между ударами копыт, бросился вперёд, громко крича:

– Ну же! Ты… А-а-а-у-у! – И мгновенно затих.
Хруст – не снега, но его собственных костей – заглушил котику пронзительный и ничуть не мужественный вой, невольно вырвавшийся из его глотки. Немыслимая тяжесть обрушилась на хвост и вмяла его в утоптанный настил, но тотчас исчезла. И ученик, по инерции сделав несколько путаных шагов, провалился лапой в глубокую рытвину, оставленную диким животным, и непременно рухнул бы мордой в снег, если бы не Ива, неизвестно откуда возникшая на его пути и смягчившая падение своим плечом.

– Решил в храбреца поиграть? – прошипел Сабельник, удивительным образом вновь оказавшись где-то поблизости, и Сойкоглаз, жмуря глаза от боли, только закусил губу и отрицательно качнул головой. Он не смог отстраниться от бока сестры и ответить, боясь, что стоит ему открыть рот, как с языка мгновенно сорвётся унизительный скулёж и ничего более. – Поднимайся.

И он бы рад встать, да только лапы – что размякший от сырости рогоз, а внутри всё стенало от неожиданно острой боли. Оруженосца никогда не били всерьёз, он не знал ни вывихов, ни переломов, ни жестоких, какими они подчас бывали, тренировок учеников. И был потрясён и огорошен новым неприятным открытием: боль может быть нестерпимой.

– Комета! – вдруг воскликнул Пузырник, и Сойкоглаз, рывком отшатнувшись от целительницы, едва ли не теряя сознание от пережитого кошмара – первого, но не последнего в его жизни, – медленно открыл глаза и глухо застонал.

«Нет-нет-нет! Только не она!» – с отчаянием подумал он и тут же содрогнулся от очередного приступа неприятных ощущений; му́ка, доселе терзавшая тело, прокралась и в душу и теперь нещадно полосовала её когтями, рвала зубами и исступлённо наносила удар за ударом, вырезая на сердце молодого кота второе жестокое открытие: повреждённый хвост – это не пик болевого шока.
Существовали вещи в разы серьёзнее. А именно:

– Она не дышит.
«Не дышит». – Вот оно. И Сойкоглаз перестал дышать тоже.

Цикада озвучила увиденное ровным хорошо поставленным голосом, словно в насмешку над ним, слепцом, не сумевшим хоть как-то предотвратить трагедию, а тот скрипнул зубами и, шатаясь, точно мяты объевшийся, побрёл в сторону павшей предводительницы. Он не замечал, что зверь уже покинул лагерь; не знал, сколько котов успели пострадать и сколько палаток оказались разрушены; не слышал, что говорила Ива, и не чувствовал, вёл ли его кто-нибудь, или же он брёл сам, на ощупь, волоча по земле раненый хвост и не полагаясь ни на нюх, ни на вибриссы, но на негромкий гомон голосов соплеменников, сгрудившихся около Кометы.
Отчего-то называть её бездушным «телом» язык не поворачивался.
И почти сразу же ученик предсказуемо врезался в кого-то.

– Извини, не заметил тебя, – истерично хохотнул он и дерзко, почти грубо, напролом протиснулся вперёд, игнорируя возмущённый ропот.

Сойкоглаз выбился в первые ряды, чтобы застыть и раскрыть рот, вбирая в себя головокружительный аромат предводительницы, оттенённый запахами свежего снега и мёрзлой земли, и мгновенно поморщиться, ощутив смрадный дух незнакомого зверя и тонкую, едва уловимую ноту свежей крови.
А после ссутулился, согнулся, точно надломленная ветром иссохшая ветвь, запрокинул голову и душераздирающе взвыл.

Отредактировано Сойкоглаз (21.01.2019 00:03:59)

[indent]Муравьятник даже толком не успел осознать, что произошло, как все понеслось кувырком, словно мимо пронеслась особенно шустрая буря. У кота даже на мгновение закружилась голова. Он только недавно вернулся с охоты и успел разве что положить две тощие тушки в общую кучу с добычей и перемолвиться парой словечек с одной милой воительницей, как совсем близко раздался страшный хруст. Муравьятник невольно представил, как легко это высокое существо сможет переломать всему племени Теней хребты.

[indent]Муравьятник чувствовал, что от страха у него шевелится шерсть. Хвост трепетал от ужаса, но рыжий не смел отводить глаз от зверя. Именно в ту секунду Муравьятник понял, что чувствует кролик, встретивший змею. Это чувство сложно поместить в одно-два слово, но оно было отчаянным. Без надежды.

[indent]Муравьятник опрометью бросился в сторону, стараясь не терять тех, с кем бежал бок о бок и по возможности надеясь, что сможет помочь хоть кому-то. В голове вертелась дурацкая фраза: «Спасайте кошек и котят!», но верная.

[indent]Детская.

[indent]Комета.

[indent]Это было похоже на удары молнии. Муравьятник не хотел думать о том, что кто-то сегодня не увидит завтрашний день. Сколько жизней осталось у их предводительницы? И что самое главное, как они справятся с этим чудовищем? Вернут себе дом?

[indent]Юноша огляделся, выискивая знакомые, целые, головы. Крушина, Сабельник, Наледь. Муравьятник спокойно вздохнул, найдя взглядом своих братьев и сестру. С ними все хорошо.

[indent]Что произошло с теми, кто был в детской? Муравьятник старался не позволять своему воображению рисовать мрачные картины, но сдерживать его натиск было невероятно сложно. Племя было напугано, шокировано случившимся. Тишина потери то и дело повисала в воздухе между вздохами и выкриками.

[indent]Он стоял, словно готовый к прыжку. И в то же время ему очень хотелось быть полезным. Спасти кого-то. И не знал, как это сделать. Беспокойство Муравьятника выдавали уши, которые он то и дело прижимал к макушке. Он был напуган, одновременно виня себя в проявлении собственного страха. Почему он не может последовать примеру своих соплеменников и, рискуя собой, хотя бы попробовать вытянуть кого-то из-под завала и рогов зверя?

[indent]— Где Ива? — прошептал Муравьятник самому себе, не видя целительницы.

[indent]Уже в следующую минуту воитель несся, крича во всю глотку имя Ивы. Лапы горели огнем, легкие пылали. И Звездоцап подери, если чудовище обратит на него внимание из-за того яркого мельтешащего пятна, в которое превращается его рыжее тельце.

[indent]— Ива?! Отзовись, пожалуйста.

Отредактировано Муравьятник (21.01.2019 21:51:27)