Багрянка дает добро, и палевый кот довольно, даже несколько гордо улыбается ей, получив такой ответ. Кажется, глашатая к нему благосклонна, а после случая на Совете такое даже небольшое внимание важно для него, пусть Рассвет не сомневается, что стоит лишь перегнуть палку, и тут уж милость сменится недовольством.
Это ему не нужно. По крайней мере, не с ней.
— Можешь в нас не сомневаться, — дружелюбно и самоуверенно заявляет воин. И его не интересует, какое мнение репейником за него цепляется со стороны Кедра, пусть он несдержанно усмехается, поймав на себе взгляд старшего воителя, и только щурится с мыслью о том, что было бы весело превзойти его в предстоящем бою.
Та же мысль посещает палевого воина и тогда, когда взгляд его падает на Ибиса, но здесь, отравленная стрелой ревности, она не имеет уже столь светлого и озорного характера. И потому Рассвет спешит отвлечься на нечто иное, нечто менее черное, желтоглазое, начинающееся на "И" и заканчивающееся на "бис". Вообще, на что угодно. Разделяя настрой соплеменника, он не спешил заводить разговор, даже если сейчас еще есть шанс вывести его на нужный лад и просто обсудить будущее задание.
Главенство Кедра Рассвет буквально не признает (по крайней мере, пока) — дергает кончиком хвоста и бросает на него скептический взгляд. Без обозначения такового глашатой или самой предводительницей, он скорее находит это таким же зазнайством, как и следующие слова соплеменника.
Палевый даже демонстративно зевает.
— Ну ты и зануда, Кедр, — бросает он шутливо, прежде чем направиться в сторону выхода, поравнявшись со Стрелокрылом и улыбнувшись ему:
— Ну что, готов? — спрашивает он у соплеменника на ходу.

--> Черемуховая роща

Сажелапка почувствовала, как желтые глаза Стрелокрыла буквально на мгновение прожгли её насквозь, когда он мельком глянул на неё во время разговора с Багрянкой.
— Рискованная охота — это то, что ей нужно, — вынес вердикт наставник, и ученица была готова запрыгать от счастья, обнимать Стрелокрыла и потереться о его щёчку. Она подавила в себе этот порыв и смущённо опустила глазки. Мало ли, что остальные подумают... — Я в своей ученице не сомневаюсь, — это правда? Сажелапка кинула взгляд полный благодарности на наставника и тихонько замурлыкала. Она и не знала, что наставник такого хорошего о ней мнения.

— Кто, Сажелапка, что ли? — где-то недалеко она услышала громкий фырк со стороны и обернулась.
Конечно, она узнала противный голос сестры, которая находилась в компании с Ветрогоном и Медянкой. Сажелапка едва подавила в себе громкий "ах", когда услышала продолжение о ней с Лоселапом. Стыд какой... Она бросила взгляд из стороны в сторону: вдруг Галка тоже услышит это?
Ученица почувствовала закипающий гнев и с трудом сдержалась, чтобы громко не оповестить каждого на поляне, что считает Иголку мышеголовой. Ещё не хватало, чтобы Багрянка с Кометой передумали и оставили меня в лагере...

И тут послышался голос Кометы, которая начала проводить посвящение в оруженосцы. Услышав новое имя Невидимочки, Сажелапка впилась глазами в свою соседку и высунула язык. Челюсти она сжала, назло не присоединяясь к общим поздравлениям. Фи! И мне теперь с ней спать в одной палатке?
— Тебя это, кстати, тоже касается, — внезапно её огорошил голос Багрянки.
А? Что? Сажелапка глуповато глянула в сторону глашатаи и важно кивнула ей, словно всё услышала. Ну и стыдоба, Сажелапка! Отвлекаешься на глупую Невидимку... К счастью, глашатая быстро вела её в курс дела:
— На вас с Дурман тоже лежит ответственность за успех охоты. Не подведите старших товарищей, — вдруг Багрянка склонилась прямо над её ушком, пощекотав дыханием: — и особенно Комету.
— К... конечно! Я не подведу, Багрянка! — с жаром выпалила Сажелапка, забыв о недавнем смущении. Она почувствовала, как груз ответственности начал давить на её плечи, а подушечки лап защекотала нервозность. — Ни племя, ни... Комету, — имя предводительницы она мяукнула уже потише, явно смущенная. Да и Багрянка уже, загадочно улыбнувшись, отошла в сторону.

— Ветрогон, Чернодуб, Дурман, Сажелапка — готовы немного размять лапы? — как сладко и приятно слышать из уст предводительницы собственное имя...
— Всегда готова, Комета, — не сдержавшись, размурлыкалась Сажелапка и подскочила на лапы, напрягая мышцы: пусть Комета видит, какая она натренированная, сильная, ловкая и вообще... подготовленная.
Шерсть на спине ходила ходуном: ученица переживала. Сажелапка гордо встала в отряд, возглавляемый предводительницей и важно окинула взглядом соплеменников. Видят ли они меня? Видит ли меня Галка? Ученица приосанилась и направилась за отрядом.

—> за Кометой

В ответ на хоть какую-то попытку Углелапа утешить одноглазый смущённо усмехнулся и протараторил "да-да", дабы не оставлять собеседника в неловком положении - тот, как ни крути, пытается облегчить чужое горе, пусть и не самым лучшим образом. Да и подобного рода слова в какой-то степени утешили и оставили надежду на то, что с одним глазом зрение останется таким же, каким и было, так как Чешуйке не хотелось бы оставаться в тени, а то и попасть в палатку старейшин, если не повезёт вовсе. Это ведь не случится, правильно?

"Я точно не заслужил к себе подобного отношения. Значит не случится," - проговорил в голове юноша, поневоле и с тоской заметив, как неуверенно звучит его внутренний голос. Возможно, он сам сомневался в том, что достоин находиться на ряду с остальными соплеменниками, будучи совершенно необделённым, несмотря на травму.

В это время рядом с беседующими начался непонятный гул, от которого Чешуйка робко прижался, насторожившись - его тут же охватило ощущение того, что случилось что-то ужасное и непоправимое, хотя голоса соплеменников звучали довольно спокойно. Голос глашатаи отдавался в сознании глухо, словно под водой, и чёрно-белый разве что различал в её речи чужие имена, в том числе и имя своего брата, оттого ещё заметнее ощетинился - он не хотел слышать о нём ни слова.

В любом случае, внимание чёрно-белого было больше приковано к рядом стоящему Углелапу, который на неожиданность будто бы скис. Заметив это, Чешуйка озадаченно наклоняет голову, не совсем понимая, откуда взяться горечи - из-за окруживших его мыслей он совершенно не слышал, что происходило на поляне, и поэтому не мог и представить, что заставило собеседника внезапно расстроиться.

- Слушай, - когда тот наконец заговорил, Чешуйка навострил уши, внимательно вглядываясь в оруженосца, -  Ты уже выходил из лагеря после...В последнее время?

- Да нет, - с недопониманием ответил он, - Куда мне выходить с моим то глазом? - в конце послышался нервный смешок, а на мордочке образовалась лёгкая, но будто бы механическая ухмылка.

- А что?

Иголка заметила, каким взглядом Медянка проводила покидающие лагерь патрули, и ей стало ещё чуть-чуть легче; кажется, не она одна чувствует себя отвергнутой и ненужной! Приободрившись, ученица с утроенным рвением принялась домывать свою шерсть, поэтому к тому времени, как Медянка, обдумав вопрос, промяукала ответ, запах болота Иголке практически удалось с себя счистить, и она могла перевести дух и дать отдых натруженному языку.

«Суровый, ну да. Это я уже поняла. А ещё занудный и неразговорчивый, и считает всех вокруг мышеголовее себя».

- Ну... - протянула она, ковыряя лапой землю, - даже не знаю.

"Кого бы хотелось видеть". А кого ей хотелось видеть у себя в наставниках? На кончике языка засвербило цветочное имя, совершенно нрав своего хозяина не отражающее. Наставник, который разделит с ней все проделки и развлечения, и с которым ей уж точно не соскучиться. От Ветрогона ничего весёлого ждать не приходилось. Иголка поджала губы; если она это сейчас скажет, Медянка вполне закономерно ей ответит, что обучение - это не котячьи игры, и здесь не должно быть весело. Оруженосцы должны трудиться. От одного этого слова горько во рту. Трудиться, как же.

Вздохнув, Иголка ответила, точно так же старательно подбирая слова:

- С ним... Он... Ветрогон, конечно, хороший наставник, - хотя скривившаяся мордаха ученицы свидетельствовала об обратном. - Ну в смысле он весь такой правильный и серьёзный.

Снова вздохнула, ещё тяжелее, чем раньше. Заглянула в добрые золотистые глаза Медянки, ещё недавно бывшей в оруженосцах. Она такая молодая, она должна понять! Ей можно сказать.

- Вот когда ты котёнок, - резко и быстро заговорила на одном дыхании, - тебе ничего нельзя делать - из детской выходить, потом лагерь покидать, залезать в чужие палатки...

Наверное, не стоило лишний раз поднимать тему проникновения в чужие палатки.

- ...ты вообще ничего не можешь! - Иголка возбуждённо замахала хвостом, чувствуя, как растёт в груди возмущение. - И вот становишься оруженосцем; казалось бы - вот же, свобода! А мышиная желчь тебе, а не свобода! Никаких... - развлечений? игр? шалостей? - ...интересных занятий, а тренировки такие суровые и, - Иголка хватанула ртом воздух, - и такие безрадостные! Думаешь, что перед тобой открывается столько классных возможностей, а в результате всё тело болит, и никакого веселья.

И всё-таки это прозвучало, как котёночье хныканье. Иголка насупилась, переводя дух. Она сомневалась, что смогла донести свои чувства. Как волнительно и здорово было сбежать из лагеря и почувствовать себя в каком-то новом, недосягаемом мире хотя бы на одну ночь! А теперь, попав в этот новый мир на полных правах, она не ощущала ни капельки того вдохновения и восторга. Да, храбрилась перед Ветрогоном, даже пыталась пошутить с ним, но он ушёл, как грозовая туча, сошедшая с солнца, и наносной энтузиазм перестал быть нужным. Захотелось расхныкаться, и чтобы пожалели. Но с какой бы стати кому-то её жалеть? Выскажи Иголка свои мысли Галке, та... ох, об этом даже думать неприятно.

Наверное, её мог бы понять кто-то ещё из оруженосцев, но только не братьев и сестёр! Обойдёмся без семейных откровений! Да и что говорить, Иголка ни за что не стала бы откровенничать так перед кем бы то ни было. Это, должно быть, воздействие добрых Медянкиных глаз, да её понимающий тон, ну и - то, что палевая кошка так же, как и сама Иголка, находилась когда-то под началом Ветрогона. Поэтому должна понять, о чём та говорит. Но поймёт ли?

Иголка уже начала жалеть, что вообще раскрыла рот. Лучше бы и дальше притворяться, что всё здорово.

Отредактировано Иголка (30.08.2022 21:20:37)

Мшистая полянка ---->
Уставшая после прогулки по лесу, Горностайка медленно вернулась в лагерь. Дико хотелось спать - зарыться в мох в подстилке и так проспать часов шесть не менее. Перехватив получше жабку, кошка медленно ступила на главную поляну Сумрачного племени. Она не приминула отметить, что было как-то относительно тихо, что довольно странно для племени Теней. Да, они скрывались в тенях и действовали тихо и незаметно, но никогда теневая воительница не видела чтобы на поляне было относительно так спокойно. Бросив жабку в кучу с добычей, кошка выбрала для себя вкусный кусочек свежатинки, и устроилась подальше от чужих глаз, растянувшись недалеко от палатки оруженосцев.
Как хорошо, так бы и сидела тут весь день, наслаждаясь умиротворением. - промурлыкала про себя Горностайка, зевнув во всю пасть. Положив голоу на лапы, кошка задумалась о насущном. Впереди был Совет племен, и не все  решения прошлого Совета забылись. Например то что Речное и Грозовое племена поделили между собой Нагретые Камни.
С каких пор эти два племени живут в согласии и мире? Сколько себя помню они едва ли себе глотки не грызли за эту кучу валунов. - размышляла про себя засыпая Горностайка.

Туманушка встречает своё посвящение в дурном настроении — сказался недавний конфликт с Невидимочкой, и, пожалуй, в отместку Туманушка не прочь был бы поддразнить сестру, упорно игнорируя данное предводительницей племени Теней новое имя, клича теперь уже Невидимку Невидимочкой до конца своих дней. Конец этих самый дней, вестимо, будет весьма и весьма скоро, если он предпримет попытку вновь загнать своим обесцениванием их нового статуса Невидимку обратно в детскую, под крыло королев. Она грезила этим, была одержима идеей, наконец, стать ученицей, перейти в лапы наставника и доказать племени свою силу, хотя Туманушка совершенно не был убеждён в том, что у неё были веские на то причины. ПО его мнению, никто и никогда не тыкал им в морду их жалкостью или беспомощностью, чтобы Невидимке был резон так горячо что-то кому-то доказывать.

Туман устало и почти что обречённо вздыхает — понимает, что впереди его ждёт лишь морока, лишние телодвижения, натуга, тяжёлый труд. Он неохотно трётся носом о нос собственного отца, по воле случая оказавшемуся ему наставником на тяжёлом пути становления будущим воином. Он совершенно не полагает, что Валун резко поменяется в его глазах, Туман супится и упорно молчит, поджав губы, он не поздравляет сестру, что так и не извинилась за свои выходки, не реагирует на какие-то уж слишком развёрнутые поздравления отца.

Почему-то для Тумана, в отличие от Невидимки, этот ритуал посвящения, традиция, не имел какого-то сакрального значения, он просто есть, он был у всех, у него не загорается взгляд, когда предводительницы призывает звёздных предков взглянуть на них с Невидимкой с Серебряного Пояса, разве что где-то в уголках глаз теплится надежда на то, что их с Невидимкой мама есть в числе оных. Невидимка наверняка ближайшую луну будет кичится своим новым статусом, не преминет, возможно, случаем заглянуть в Детскую снова, чтобы навсегда сбросить с шерсти запах молока и чужих королев, приютивших двух котят. И забыть как страшный сон.

Хорошо, всё-таки, что её дурацкий план-диверсия с подкидыванием иголок в подстилки других чуть более старших оруженосцев, не возымел реального воплощения. Так было бы только хуже, ещё большая морока. Туман просто кивает на поздравления Валуна, совершенно не впечатлённый развёрнутой речью, признаться, большую половину из неё он попросту пропустил мимо ушей.

— Что ж, — Туман не отвечает прямой благодарностью, даже в глаза Валуну не смотрит, в воздухе почти осязается неловкость, Туман не чувствует родственного единения с котом перед собой. Даже Невидимка, на которую Туман тоже старался не смотреть, на которую всё ещё по-детски глупо и по-взрослому принципиально обижался, ощущалась в данный момент гораздо и гораздо ближе, несмотря на явно жгущую морду обиду на сестру, — Праздник-праздником, но... Чем сегодня займёмся?.. — честно сказать, Туман не отказался бы от хорошей дозы сна, но вряд ли хотя бы один из всего множества соплеменников, проходивших данный этап своей жизни, в первый день отсыпался в палатке оруженосцев. Наверняка это будет весьма отягощающая и скучная прогулка по лесу, который, в сущности, наверняка не сильно-то отличается от того, что видит изнутри лагеря Туман прямо сейчас.

Патрули покинули лагерь.
А Углелапу, тем временем, оставалось лишь провожать взглядом радостную сестру и серьезного наставника. А самому оставаться в лагере не у дел. Это раздражало, злило, расстраивало. Там, за пределами лагеря так много всего интересного, нового, неизведанного. Тех же куриц он, например, никогда вживую не видел.
Где-то недалеко мелькнула черно-белая шкура братца, но Углелап не был настроен на беседы с родственником, боясь сорваться на него. Да и рядом все еще сидел Чешуйка.

- Да нет, куда мне выходить с моим то глазом?
- Но рано или поздно тебе придется выйти... - задумчиво протянул Углелап. В конце концов другие оруженосцы с увечьями смогли стать воителями раньше, так что кот был уверен, что и у Чешуйки получится. В конце концов он ведь не лапы потерял.
- Я... Как думаешь, если я  хорошо поохочусь, меня заметят, не будут больше оставлять в лагере? - черный сам от себя не ожидал такого откровения, поэтому резко замолчал, стараясь не выдать ту бурю эмоций, кипевших внутри него. Это было бы недостойно.
Он любил свою сестру, но все еще не понимал, чем она лучше? А если через несколько лун её посвятят раньше, чем его? Сможет ли он стать таким же выдающимся? Сколько ему нужно будет сделать, чтобы в глазах других встать с ней на один уровень?

[indent] — Коты и кошки племени Теней, призываю вас собраться на у скалы, — громко мяукает Комета, созывая племя на собрание. Невидимочка вздрагивает, боясь, что сегодня снова тот самый момент, когда посвятят не её. Но тем не менее серая движется поближе к собранию, украдкой стреляет голубыми глазами в сторону брата, но сразу же отводит, чтобы заносчивый умный котёнок не заметил её метаний. Кошечке грустно, что они не общаются, но не смеет сдаваться в этом тяжёлом бою первой. Пусть уж в ссоре, на разных сторонах подстилки, чем первой сделать шаг навстречу. Нет, Невидимочка совсем не такая. Она вытягивается, держит осанку, показывает, какая невероятно взрослая.
[indent] — Ну что же, сезон Зеленых Листьев уже плавно подходит к концу, а значит наши котята готовы стать оруженосцами, — произносит предводительница.
[indent] — Давно готовы! — пищит с места, не выдержав, малышка. Сзади кто-то осуждающе кашляет, и девчонка затыкается, смущаясь своему выкрику.
[indent] — Невидимочка, Туманушка, сделайте шаг вперёд, — не то услышав писк котёнка, не то проигнорировав, но всё же называет заветные имена Комета. Девчонка округлив глаза, не веря своему счастью, порывается было к брату, но стопорит себя, начинает судорожно прилизываться, а самой так обидно-обидно, что даже чуть дрожит подбородок. Тем не менее, кошечка выходит вперёд, лишь единожды переводит быстрый взгляд на Туманушка. — Невидимочка, с сегодняшнего дня ты будешь зваться Невидимка.  Твоим обучением займётся Болотница. Болотница, я уверена, что ты преуспеешь в обучении Невидимки и передашь ей все необходимые для воинской жизни знания и навыки, — властно мяукает Комета, и юная ученица, сияя, улыбается своей наставнице, надеясь, что они поладят и станут самыми лучшими в племени. Девчушка, едва не лопаясь от волнения, выслушивает посвящение брата – она-то уже коснулась носом наставницы, уже заглянула той в глаза.
[indent] — Поздравляю, брат, — тихо, но с восторгом, мяукает кошечка, совсем едва-едва улыбаясь тому. Может быть посвящение, радостная новость это повод откинуть когти обиды? Но ученица смотрит на наставника Тумана и морщит лоб в обиде – Валун. Она не знает, не понимает себя, но в груди вспыхивает яркая ревность, которая колит, сжигает душу. Невидимка больше всего хотела, чтобы Валун был её наставником. И меньше всего на свете хотела этого. Потому что она просто не выдержала бы и минуты рядом с котом. Неосознанно  кошечка пятится за Болотницу.
[indent] — Невидимка! Туман! — слышатся вокруг восторженные голоса. Кошечка оборачивается вокруг, чувствуя, что это её звёздный миг. Она видит, как кричит её имя Иголка, и по телу разливается сладкое довольное тепло. Ученица широко самозабвенно улыбается.
Когда поздравления стихают, а юная особа ощущает себя искренне счастливой, Валун обращается к ученикам.
[indent] — Я просто хочу, чтобы вы знали, что я горжусь вами обоими, — мяукает кот. Голубоглазая смотрит на него исподлобья, злясь на то, что внутри ей очень… приятно и словно бы важно это слышать. Она хмурится, сдерживает эмоцию радости и лишь закатывает глаза.
[indent] — Ну да, большое дело – посвятиться в оруженосцы, — недовольно ворчит, словно вся эта огромная, невероятно длинная луна была лишена страданий и усилий показать и проявить себя, чтобы хоть как-нибудь стать ученицей скорее.
[indent] — И буду гордиться несмотря ни на что, — железно припечатывает отец. — Неважно, как часто я говорю об этом, неважно, будет ли у вас получаться все сходу или же после долгого и изнурительного труда. Вы молодцы, вы — прекрасные кандидаты на роль воителей. И я знаю, что мои дети, как никто другой, заслужили, чтобы сегодняшний день стал для них праздником, — и всё же тронутая дочь кивает, хмуро улыбнувшись.
[indent] — Надеюсь, успехи не заставят себя долго ждать, — улыбнулась им строгая Багрянка. Невидимка отчаянно закивала – «не заставят!».  — Время детских шалостей прошло, так что отнеситесь к своему обучению ответственно и не подведите наставников.
[indent] — Спасибо, Багрянка, — с теплом улыбается ученица, понимая, что время детского поведения и правда прошло. Сейчас она ощущает себя взрослее, старше и даже немного серьёзней. Поэтому, сдержав свой выкрик, только тихо благодарит.
[indent] — Предлагаю сразу заняться делом, — мяукает наконец Болотница, когда они остаются вдвоём. Невидимка с трудом удерживает себя, чтобы не елозить на месте от ожидания и не вопить «давай скорее говори каким!». Вместо этого малышка стойко ждёт, лишь кончик хвоста выдаёт в ней волнение в агонии.  — Посмотрим с тобой территорию нашего Сумрачного племени.
[indent] — Хорошо! Спасибо, Болотница. Обещаю, я себя.. тебя не подведу! — торопливо мяукает, следуя за кошкой.
[indent] — Иди за мной и не отставай.
[indent] — И отставать я никогда-никогда не буду… Я буду всегда-всегда идти вровень! — суетится ученица, оставляя позади лагерь.
→Иссохшие корни

Юркие, обыденно краткие и не длящиеся слишком уж долго, не затягивающиеся и оттого практически незаметные да неопределимые для чужого взгляда, движения то небольшого светлого хвостишки чуть позади худощавого котячьего тельца, то крошечных треугольных ушей на белоснежной с едва ли видимым рыжеватым оттенком макушке, то ммимических мышц на аккуратной точёной мордочке с птичьими потрохами выдают некую настоящую личность чистокровного малыша перед высоким и статным старшим воителем племени Теней, и ежесекундно он всё с большей и пристальной внимательностью вглядывается в единственного сына. Явно многого не понимающий и либо в силу своего недостаточного возраста, либо некой детской глупости и наивности не знающий, а оттого частенько уходящий в некоторую глубокую задумчивость и, видимо, определённые попытки выстроения логических цепочек и причинно-следственных связей, юнец, впрочем, каждый раз не спешит обращаться со своими десятками и сотнями вопросов и недопониманий к отцу и во всей красе проявляет определённую замкнутую самостоятельность, чем невозможно не гордиться, пусть и в сильно умеренном количестве. Аккуратно и ненавязчиво, правда, в белогривую голову сумрачного откуда-то из самых глубин его зрелого и видавшего многое разума проникает неприятная и буквально заставляющая чуть недоверчиво прищурить глаза мысль о том, как бы подобная скрытность не привела в будущем к утаиванию каких-то серьёзных вещей и сокрытию каких бы то ни было секретов от своих родителей со стороны будущего оруженосца.

— Вкусная была мышь? Что это была вообще за мышь, какие их разновидности тебе известны? — быстро решив отложить подобного рода размышления на момент, в который он останется один и сможет посвятить этому всего себя, а не отвлекаться то на одно, то на другое и тем самым так нелюбимо разрываться между всем, со спокойствием в басовитом голосе возвращается к неспешному диалогу с котёнком Вяз и критически окидывает того взглядом. — И почему ящериц может быть сложно поймать? Надеюсь, ты запоминаешь те уроки, которые преподаёт тебе Трилистница? — вяло принявшись покачивать кончиком пушистого хвоста в лёгком напряжении от ожидания ответов сына и молчаливой надежды на то, что в этот раз он порадует своего родителя чуть больше, нежели в предыдущий с подобной проверкой, кот следом повторно оборачивается на оживившуюся палатку оруженосцев. Голова едва склоняется чуть ближе к широкому и мускулистому округлому плечу в момент, когда воитель старательно пытается вспомнить внешний вид и примерный облик названного Шипиком младшего соплеменника. — Один из отпрысков Галки? Как вы подружились, почему именно с ним?