из города
То ли в недавней драке Короеда так сильно одарили ударом по голове, то ли мысли в неё и просто так лезть не хотели - кот устал, как только было можно устать коту. На долю избранных выпало не мало приключений, и дорога домой теперь казалась и особенно длинной, и особенно лёгкой одновременно. Если о чём-то и думалось нормально, то только лишь о родной подстилке, а не о всём том, что ещё разделяло её и Короеда.

- Луга, неужели.., - протянул полосач, не скрывая своего удовольствия, - Я уже думал, этот город никогда не закончится.

От беглого воспоминания о городе хотелось зафырчать, но лапы кота уже ступали по нормальной земле и нормальной траве, и он начинал успокаиваться. Печалило, конечно, что ему не предстоит сейчас стремглав бросится широким галопом в сторону границы грозового племени - на его спине по-прежнему возлежала Ольхоглазка, которую кот взялся возвратить туда, откуда она к ним пожаловала.

- Представляешь вообще себе это? - чуть поскрипывая от тяжести, вопросил кот то ли у самого себя, то ли у сгущавшегося вечернего сумрака, то ли у Ольхоглазки.

Кот не был уверен, что сумрачная ученица вообще пришла в себя, а если и пришла - хочет ли слышать его нудный бубнёж, но что-что, а это его уж точно никогда не интересовало. Несгибаемую страсть Короеда к нудному бурчанию не сломила даже сама Крона, а, значит, всё уже нипочём. Почивавшая на спине кота ученица годилась в отличные жертвы для того, особенно когда едва пребывала в сознании, если, опять, вообще пребывала. Да и чего таить... За время их путешествия Короед довольно крепко смирился с их компанией избранных. А когда предназначение оказалось выполнено, то и вовсе потеплел, насколько мог. А потому продолжал.

- Вопросы, вопросы.., - заведомо утомлённо протянул полосач, - Может, тебя ещё и пощадят, да и то на время.

Воитель было дёрнул ухом, но тут же перестал и думать шевелиться лишний раз, чтобы ненароком не свалить Ольхоглазку со спины. Лапы и так старались ступать так плавно, как только могли, но умели они это не особо - грация была уж явно не его сильной чертой. К счастью, широкая спина вообще позволяла тащить на себе ученицу даже после битвы. А там, уже в своём лагере, можно и развалиться на кусочки, и тогда соплеменники, может, и его пощадят на время. А как силы вернутся, так он обязательно расскажет им о великом предназначении, которое исполнили избранные - без прикрас и утаек. И все непременно поймут, что дело было куда более возвышенным, чем все их недоверчивые возгласы, которые наверняка имели место быть. Кто возглашал громче всех, воитель даже догадывался, а вот кто скучал крепче - пожалуй, будет даже любопытно узнать.

- Уверен, Предки помогут тебе вернуть силы как можно скорее и направят лапы твоей целительницы, - сообщил воитель о своём на редкость добродушном пожелании и вновь умолк, чтобы лишний раз не шевелить щеками - силы уже заканчивались.

А перед путниками уже начинали простираться луга, и характерный запах заведомо уведомлял о скором начале сумрачных земель. После того приключения с крысами запах ему был особенно неприятен, но Короед не сомневался, что этот-то его визит уж точно будет быстрым и последним. Сложно представить, какое ещё предназначение могло вернуть его в земли Теней... Пока что на него одного Звёздных миссий хватит. Воитель сбавил скорость и, зайдя чуть ближе, к ельнику, остановился, относительно мягко спустив Ольхоглазку со спины. Взглядом кот спешно оценил состояние ученицы, которое явно уж не улучшилось за время их путешествия, окинул быстро и горы, где уже наверняка где-то скрылся Прищур Хитрого Лиса, и мечтательно уставился на ельник, игнорируя даже ближний горизонт, откуда по-хорошему скоро появится патруль. Ельник... Где-то за ними были и дальние леса, среди которых, за гремящий тропой - его дом. Скоро, совсем скоро!..

==>>город (верхом на Короеде)

[indent] Она слышала, что многие считали за благо потерять сознание, отправиться  в спасительную тьму, от боли, страданий и страха. Лишиться всех этих чувств, чтобы окунуться в тихий покой. Вот только Ольхоглазке этот покой виделся настоящей смертью. Она цеплялась за своё норовящее ускользнуть сознание так, словно упав во тьму, она утонула бы в этой темной-темной реке. Впрочем, кто знает, может ученица и не ошибалась. Она щипала, кусала и царапала себя злыми мыслями. Ругала, напоминала про каждую провинность. Про то, как она не смогла слезть с дерева, как обманула Клюковку, не смогла помочь Прищуру с травами, как сплоховала в битве.
[indent] Ольхоглазка призывала все свои чувства к ответу, но никак не могла вспомнить, куда делась Макошь. Они не смогли убить её, но смогли ли обратить в бегство? Была ли она ранена? Это очень мучило её, и кошка цеплялась за эти мучения. Она напоминала себе, что Макошь жива из-за неё, из-за неумехи. Не даром Коростель считал её некудышней ученицей. Да-да, считал. В палатке оруженосцев давно не было такой криволапой барсучихи, как она.
[indent] А ещё сумеречная была поглощена Короедом. Слушала каждое его слово, интонации, голос, запах.. Словно это было сейчас самым важным в мире делом. Этот кот самоотверженно тащил её домой. Он и сам был ранен, но взвалил на себя её никчемное тело, чтобы притащить её бесславный труп в лагерь. Почему труп? Так она же умирала. Ольхоглазка знала это, и лишь шипела себе мысленно, давай, падаль, тебе нужно дотерпеть до лагеря, чтобы Коростель и Комета смогли взглянуть в твои глаза, обманщица!
[indent] Конечно, она плакала. Почти вся мордочка её казалась мокрой, то ли от влаги глаз, то ли от крови. То ли от утреннего тумана, который встретился на их пути. Ей почти не было больно, было такое неприятное ватное отупение, словно она больше не может чувствовать, да и никогда уже не сможет.
[indent] Она встрепенулась и глаза её начали смотря - видеть, когда со всей возможной осторожностью грозовой воитель опустил её на землю. Ольхоглазка слабо втянула ноздрями воздух, чтобы убедиться, что инстинкт её не подвёл, это действительно её родная земля. Что же, значит она почти достигла конца пути. Кошка прикрыла пересохшие глаза, которые она боялась закрывать и чуть слышно прошептала одно слово. [indent] "Мама..."

К счастью, не прошло много времени до того, как сумрачные патрульные и вправду появились. Одна из кошек, явно постарше поторопилась первой, и стало ясно, что та, вестимо, мать Ольхоглазки. Вот такое тебе знакомство с родичами. Поскрипывая, Короед с нескрываемым облегчением передал ей свою ношу, как ту которая шла следом. Долговязая чёрная особа едва напоминала кошку в его понимании - в сравнении с его щеками и боками, даже после битвы Короед выглядел куда бодрее и здоровее, чем она. Коту отчего-то почудился странным не только её вид - кажется, он где-то встречал её ранее, а то, что не припомнит, когда это она в последний раз была в патруле возле гремящий тропы. А Короед не вчера родился - всяко знать должен. Ну ладно, не за этим делом они собрались.

- Она ранена довольно давно, - кратко пояснил Короед, явно не добавляя спокойствия взволнованной матери, но одёрнул себя, - Хотя кошечка крепкая. Целителя поскорее бы ей да и всё. Эта дорога нам многого стоила.

Тратить силы на долгие слова он был вообще не настроен - предстоит заняться этим у себя в лагере, так что нужно было беречь себя. Короед был уверен, что дальше они сами разберутся, пока черношкурая не выдала резкое и, на его взгляд, совершенно возмутительное заявление. Воитель было обомлел, хоть и смекнул, что тут обходных путей-то мало, только если не назад, сквозь город, трясины и крыс, но с ответом всё равно медлил - больно не лестным ему казалось предложение, которое даже не звучало, как предложение.

- Конечно, почему бы и нет, - откровенно недовольно хмыкнул полосач, бросая многие свои предпоследние силы на то, чтобы возмущённо вскинуть бровь, - Мне ведь больше заняться нечем после битвы во имя свершения пророчества Предков.

Короед продолжал супиться и устало вздохнул. Выдыхаемый воздух выполз из него нехотя, предварительно подавив на рёбра и поскрежетав в горле. Казалось, даже у этого самого воздуха сейчас сил было больше, чем у Короеда. Но говорил он чистую правду - в разуме кота просто уложиться не могло, как эта кошка, которую он всё-таки ну точно где-то видел, не здесь, имела смелости так беспочтенно подкидывать ему новые задачи. Словно мало было единожды за минувшие леса спасти весь лес - теперь было нужно спасти Ольхоглазку! Словно их целители сами бы не справились. Ох, Ольхоглазка... Кот вновь вздохнул. Воительницы тем временем уже подхватили израненное тело юной кошки и понесли, очевидно, в сторону лагеря. Ну нужно тебе было терять сознание, а?

- Ладно, - сквозь зубы продавил полосатый, нагоняя кошек, - Но это тянет уж точно на первую помощь и что-то поесть. Только не этих ваших, как их... Жаб. И, пожалуй, не крыс.  Хотя кто его знает, они поди и чёрную-то эту не кормят.

Очередной вздох. Вспоминать крыс уж точно не хотелось, как и вообще пытаться осмыслить то, что вот-вот коту вновь придётся щеголять по территориям племени Теней. Не стоило, конечно, рассказывать воительницам о их приключении с теми крысами во благо самой Ольхоглазки: если уж Короед решил так печься за маленькую кошечку, то не стоило подстраивать ей такие козни. Но хотя бы за то решение - решение нарушить границы по воле Звёзд, уже за это стоило помочь Ольхоглазке, если Короед как-то мог. Не считая, конечно, того, что он вообще её сюда притащил - уж правда, Прищур был достаточно крупастым, чтобы разделить эту ношу. Но смысла пережёвывать злоключения не было - они только жрут больше сил. Надо было сконцентрироваться на плюсах - теперь он будет знать не только безопасные зоны границ по ту сторону гремящий тропы, но и расположение сумрачного лагеря. А кто знает - когда, где и как это может пригодиться.

в гости в лагерь

[indent] Он шёл вдоль границ, даже не удосужившись собрать патруль. Не хотелось. В лагере кипели непонятные ему страсти, от которых становилось душно. Как-то неуютно чувствовал себя Дождь, часто находясь средь всех этих взглядов котов и кошек друг на друга. Захотят вцепиться – серого воителя не заметят. Если заметят, так ещё хуже будет. Как он посмел стоять между ними? Они тут за место под боком любимого сражаются, а он мешается.
[indent] - Доста-а-ало-о-о-о… - уныло протянул кот в небо, не выдержав всего этого. А терпение его было очень большим. Сбежал. Вот так будет честнее. За прогулку эту он вернёт себе всё самообладание, собирая на полях его по крупицам, будто те таились в жухлых цветах сезона Листопада. Патрулей сюда сегодня никто не назначал, так что желанное одиночество казалось вполне достижимым. Не вернуться бы только на разруху и беспорядки. Что там может быть? Нашествия лосей, бешеные жабы, драка влюблённых в Хвоща… Ах, Ольхоглазка… Вот её было жалко со всей этой ситуацией. Можно было бы посочувствовать Чернике, да не очень хотелось. Будь в ней хоть кровь горных блох, да не нравилось Дождю, что кошка эта так презрительно отзывалась о своей бывшей предводительнице, когда заявилась в лагерь племени Теней. Если же ей в какой-то момент не понравятся приказы Кометы? Воитель не отрицал, что чёрная может быть вполне хорошей, даже не собирался как-то ей противиться, но и симпатизировать ей заставить себя не мог. Есть и есть, а большего не заслужила.
[indent] Так он шёл, пока не остановился, чтобы завалиться в сухую траву, проигнорировав всё остальное. Тут самое место, на окраине земли, известной земли. Просто побыть наедине со своими мыслями. Один. Тихий шаг. Дождь дёрнул ухом и резко встал. Патруль? Не должно быть. Кто-то из племени забрёл сюда? Не самая хорошая новость. Подул ветер, принеся с собой запах незнакомой кошки. Уверенности не было, но она явно не принадлежала ни одному из племён. Он затаился, сокрывшись в мёртвых цветах да жёлтой траве, а потом двинулся к источнику шума.
[indent] Подобрался достаточно близко, чтобы рассмотреть. Должна бы вскипеть злость, а в голове закрутилось что-то вроде «да откуда ты, доходяга…». И даже как-то жалко, больно смотреть на эти кости, обтянутые серой шкуркой. Но даже так она должна знать, что здесь не её территория, а пограничные метки красноречиво намекают забывчивым. А нападать всё равно не хотелось.
[indent] - И что же ты тут забыла? – прогремел Дождя, раскрывая своё местоположение, - Даже вы, одиночки, должны понимать, что такое «граница», - из осторожности следовало бы принять боевую стойку, да совершенно не хотелось. Провести когтями по боку и смотреть, как убегает с его территорий. Да что-то его останавливало.

[indent] Только узнала? Играет так хитрыми отговорками, пауком выплетая паутину, по которой отступает назад? Тогда бы должна была до этого ступать более осторожно, не тревожа местную траву, дабы не встрепенуться мушек, что мнили о собственной безопасности. Бывшая игрушка Двуногих? Таких много. Зашуганных, несчастных и растерянных. Не понимающих, что жизнь теперь не будет к ним милостива. Да, таких действительно бывает жалко. Да странно, ещё не попыталась сбежать, столкнувшись с лесным котом. Очередная кошка, с которой надо разбираться. Как. Он. Устал.
[indent] - Если будет надо, то пущу, - без угрозы в голосе ответил Дождь. Надо бы гневно сверкать глазами, прожигая тонкую шкурку, а не выходило. В мутном серо-зелёном взгляде отражался лишь мрачный бег серых туч. Тихо, стих даже шелест давно иссушенной травы. Ветер прекратился, а в ушах зазвенело от гнетущего отсутствия звуков.
[indent] - Будет дождь… - мрачно проговорил серошкурый, не понимая сам себя. Должен гнать незнакомку прочь, вместо этого стоит рядом, скалой возвышаясь над этой щуплой кошкой, и говорит о непогоде. Защитник земель, ничего не скажешь. Что такое, Дождь? Настолько сильно устал, что на день сложил свои обязанности? Откажешься хоть на мгновение – откажешься на совсем. Не ты ли это говорил? Глупый, глупый Дождь…
[indent] - Пошли, тебе тут не место, - вздохнул так, будто луны за его плечами складывались в сотни, а ведь он был не так стар. Да вот подобный образ жизни не способствовал юности духа, что там говорить. Или ему до сих пор хотелось бежать прочь? Всё дальше и дальше по полям, усыпанными мёртвыми цветами, что под лапами хрустели как старые и забытые кости. Время уродовало всё…
[indent] - Как звать? И… откуда ты такая и куда идёшь? – зачем было спрашивать последнее? Чтоб скрыться ещё сильнее? От кого? Дождь, ты ещё глупее, чем был. ТЕБЯ не будут искать. Наткнуться на твой дух в этом месте могут лишь случайно, так ещё недовольными останутся. А… Дождь, ты хитрец. Просто не хочешь знать и присутствовать при таком. Тогда беги, зацепившись за этот странный серый скелет, прикрывая всё вуалями Воинского Долга. Тогда уже настоящий дождь сокроет твои следы, прибив к земле пыль пройденных дорог.

[indent] Он делал глупость. Странную и непонятную. Неправильный сон, скрашенный серыми тонами шкур невольных собеседников. Нарушал всё то, что с редкой для него ревностью защищал всю жизнь. И пусть подобный проступок был мелочью, но не с малой ли трещины река в каждый сезон Юных Листьев начинает борьбу против льда.
[indent] - Да, они зовут себя Кланом, - спокойно, без тени нот ненависти племени теней к горным котам, ответил воитель, - Хорошее место, я там как-то бывал, - и в обычной ситуации ответ такой должен быть шуткой, но не сейчас. Как-то запоздало он осознал, что жизнь его превратилась в это «никуда и всюду». Родись он белым, рыжим или ещё каким, но не серым, изменился бы от этого окружающий мир и его место в нём? Думается, что дорожная пыль скрыла бы любую пёструю краску.
[indent] - Настоящие хозяева... - Дождь задумчиво прожевал каждое сказанное слово. А в голове после возникли лишь образы котов, которые готовы были оспорить данное утверждение. Сам же он совершенно не понимал, что думать по этому поводу. Даже племена не всегда жили на этих землях. Стали ли они хозяевами, когда кровью помечали границы собственных угодий? Это ли цена за обладание землёй.
[indent] - Неужели ты способна променять привычную жизнь на низины? – сам не понимал, зачем задал этот вопрос. Возможно, в свою очередь, воитель просто не понимал, как же можно жить в горах. Душа его не стремилась к небу и была счастлива здесь, на земле. Звёзды никогда не манили очарованием, а солнце не ослепляло глаза, направленные на лапы. Совершенной глупостью воспринимались амбиции, стремления и, наверное, желания. И вот, совсем уже не котёнок, половина сотни лун осталась за плечами, но ни разу Дождь не позволил себе мечтать.
[indent] - Дождь, - проронил воитель, не стараясь объяснить сказанное: собрались на небе тучи или теневой назвал своё имя.

[indent] - Ясно… - задумчиво проронил Дождь, выслушав краткий рассказ Чемерицы. Он достаточно прожил и достаточно слышал, чтобы не удивляться чужим историям, недоверчиво разглядывая собеседников. Понимать? Это далеко не всегда, но серый воитель считал это столь естественным для жизни, что никогда не переживал по отсутствию этого навыка. Сейчас он просто шёл вперёд, не думая о завтрашнем дне, в котором сегодняшний может оказаться очень странным и туманным сном.
[indent] - Каждому милы свои рассветы и своё небо, - почти безразлично Дождь пожал плечами, не разделяя тягу к горным вершинам, которую проявляла одиночку, - И под свободой все подразумевают разное.
[indent] Как-то комментировать остальную часть слов Чемерицы он совершенно не собирался, не желая вдаваться в подробности грустной, судя по всему, истории. Нечего ворошить чужие старые раны, приобретая тем самым новые свои. Больше всего теневой сейчас хотел понять, что ему делать дальше. Так и продолжать идти в неясном направлении, поддерживая витиеватый разговор или, наконец, развернуться, отправив спутницу куда подальше от родных земель. В действительности же он понимал, что выбора никого и нет, и спустя мало или много небрежных шагов мягких лап он повернётся в сторону родных болот.
[indent] - Ты знаешь, где твоё место, но при этом бежишь прочь. С умыслом или нет, но ты оказываешься около болот и мягкой земли вокруг них, что так разительно отличается от твёрдости скал. Вместо свежего горного воздуха стремишься вдыхать непривычные ароматы листвы и торфа, - Дождь чуть задрал голову, вглядываясь в мрачное небо, - Не моё дело, но не глупо ли это? – даже не посмотрел на неё, а лишь вновь принялся разглядывать мрачный пейзаж.

Отредактировано Дождь (18.11.2020 16:56:45)

<<< --------------- город

У него честно и откровенно подкашивались лапы. И, кажется, от радости.
С Костяникой в пасти было сложно бежать, тем более что в некоторых местах тропы были либо не хожены, либо размыты дождями сезона Листопада, но его всем сердцем тянуло к...
К Чернике.
Яркий взгляд умных глаз, осанка, бесстрашие и, в конце концов, просто обаяние этой милой Ягодки - всё, это всё напоминало ему о Чернике, о тёплом боке и желании завести с ней свою семью. Может, она вырастит с ним её? Как он мечтал?
И всё же на душе скребли когтями белки - ему не нравилось, что он идёт к территории племени Теней. Что он всерьёз воспринимает всю эту белиберду по поводу полноценных сумрачных кошек. Нет, он просто убедится, что её здесь нет - уже давно нет! - и отправится с Костяникой дальше её искать. По землям одиночек. А потом они...
Предки, он никогда не был столь сентиментален, он не показывал этого и не высказывал, одна лишь Черника знала его ласку, но теперь его сердце, казалось, затопило новое чувство. Чувство, усиливающееся тяжесть в сжимающихся челюстях. Чувство, когда он был ответственен не только за себя, но и за кроху, которая столь преданно и беззаветно сказала: "Есть ты, Крестовник".
Он осторожно остановился возле опустевшей поляны, за которой виднелись верхушки сосен, и потянул воздух носом. Из-за шерсти Костяники особо не чувствовалось, но всё же резкий запах меток бил ему в нос. Да. Стоило остановиться здесь, чтобы не вступать в открытый конфликт, если Теневые решат в очередной раз с боем прогнать его.
Крестовник опустил Костянику, аккуратно поставив между передних лап, и, наклонившись, заглянул ей в глаза, видя её мордочку наоборот.
- Можешь залезть на дерево и спрятаться? Я хочу подождать патруль. Племенные коты не любят бродяг, а эти не любят меня особенно. Не хочу, чтобы они навредили тебе, если мы сцепимся.
Он нервно дёрнул хвостом. Сердце бешено стучало. В этот раз он добьётся встречи с Черникой (и опять он почему-то думает про слова Уклейки!..)

Из города

Пейзажи менялись с продвижением Крестовника все глубже в лес, который они пересекли, чтобы выйти на широкие просторы, которые тянулись так далеко за туманный горизонт, что пестрая была уверена, она обязательно потеряется, если Крестовник вдруг решит оставить ее тут одну. Место ей не нравилось, поэтому даже нечленораздельное бурчание с ее стороны затихло, а когда остановившись, наконец, трехцветный попросил Костянику лезть на дерево, разноглазка нахмурились, но послушно направилась к оному, не желая говорить коту, что по факту совершенно не знает что значит лазать по деревьям и как это действие вообще работает на практике.
Поэтому она просто затаилась в корнях исполина, пригнувшись к земле всем маленьким тельцем. Если наставник повелел вести себя тихо и ждать, Костяника не спорила и выполняла поручение с отдачей, но как же было любопытно хоть одним глазком подглядеть, с кем там собрался встречаться Крестовник!
- У него, наверное, уже есть кто-то, раз он так спешил сюда, - размышляла малышка себе под нос еле слышно. Это было логично, ведь котят у мамы ее было много, а значит и у других котов и кошек кто-то уже был.
- Он сказал подождать его, значит бросать меня он не собирается, - продолжала работать от напряжения мысль. Малышка поежилась, чувствуя брюшком холод земли, но осталась на месте неподвижной.
- Терпение, Костяника, - тихонько шептала она, успокаивая бьющееся в груди сердечко. - Ты сама потом его обо всем расспросишь...
Пересиливая в себе желание подойти ближе, разноглазая только чуть вытянула из пожухлой травы мордочку, вглядываясь в высокие силуэты впереди.

Отредактировано Костяника (24.11.2020 06:43:32)

Он не  понимает каково ей. Пришёл такой, весь полный надежд, а кошка, стоящая перед ним, навсегда их потеряла. После того, как он её бросил тогда перед Созведием...перед всем племенем - Черника поняла, что не может верить никому. Если даже Крестовник её подвёл...
- Не правда. Я чистокровная Сумрачная кошка, - конечно, она могла бы солгать, но бывшему возлюбленному она просто не могла произнести иных слов. Он должен знать истинную причину почему она осталась в Сумрачном племени, а не стала бродягой, - Комета отдала меня Туманнице, как только родила. Та пообещала хранить это тайну, но умерла сама, так что, можно сказать, унесла эту тайну с собой, - невесело хмыкнула Черника, не обращая внимания на мечущий хвост Крестовника, - Затем, как ты знаешь, меня приняла твоя мать. Все думали, что я сестра Форели, дочь Туманницы, - ей словно стало легче, когда она произнесла это. Расправив плечи, угольная словно начала выглядеть увереннее.
- Я не надеюсь, что ты поверишь или поймёшь. Но просто порадуйся, по старой...дружбе...что я наконец нашла своё место, - в вызовом посмотрев в глаза трёхцветному коту, Черника вся напряглась. Предки, она так его любила, она бы на край света пошла за ним...
"Он развернулся и пролез в палатку воителей..."
"Воин, который минуту назад при всём племени объяснялся ей в любви — развернулся и ушёл"
"- Я люблю тебя.
- Я люблю тебя. Так сильно..."
Так ли сильно?

А теперь оставалось давиться от мысли, что её снова не одну луну будет скрючивать и истязать мысль, что Он её не любит, что он не верит ей, не понял её, разочарован.