[indent] Рогоз увёл Синичку в город, и Скопа была единственной свидетельницей совершенного преступления. Раны, полученные в схватке с изгнанником до сих пор жгли, но воительница игнорировала эту боль, желая найти и прикончить ублюдка — завершить начатое дело и вернуть Синичку домой во чтобы то ни стало. Ей, конечно же, следовало заручиться поддержкой патрулей — как минимум, дождаться распоряжений Ручей Звёзд — но на это потребовалось бы слишком много времени. А времени у них не оставалось.

[indent] Как и терпения у Скопы.

[indent] Ближе к сумеркам воители разошлись по палаткам, и кошка легко улизнула из-под носа дозорных, как делало это когда-то в ученичестве, направившись к границам. Она с ходу занырнула в воду, окунув морду, довольно осклабившись от прилетевших брызг. Река лечила получше всяких там мазей, и Скопа не думала в этот момент о травах, потраченных впустую.

[indent] Кошка грузно ступила на берег, тряхнула головой и оглянулась. В тишине был слышен только плеск воды да завывания холодного ветра, треплющего мокрую рыжую шерсть на спине. Как скоро она соскучится по этому ощущению там, среди грязи и смрада? Впереди ее ждал долгий путь в неизвестность, и было приятно осознавать, что проделывать его ей придётся не в одиночку. Скопа потянула носом воздух и самодовольно ухмыльнулась, различив в нем присутствии знакомого душка. Она уверенно зашагала вперёд, без единого сомнения оставив за спиной границу, а затем свернула в сторону поляны Четырёх Деревьев, на фоне которых уже виднелся поджарый силуэт. Наконец, впереди блеснули знакомые голубые глаза и раздался голос.

[indent] — Твой отец будет разочарован в тебе, крольчонок, — хмыкнула воительница, игнорируя своеобразное приветствие Оленеушки. Скопа не привыкла тратить время на пустую болтовню, и ветряная вполне разделяла её мнение, настроенная не менее решительно, тут же отправившись в путь.

[indent] Племя Ветра так же пострадало от варварства объединившихся предателей, и предводители могли сколько угодно взывать на Советах к единству, но все прекрасно понимали, что ситуация с одиночками выходила из под контроля. Если те не стеснялись красть из-под носа воителей юных учениц, о промедлении и речи быть не могло. Нужно было действовать. Обе воительницы это понимали, когда решили ввязаться в эту несомненно опасную авантюру. Оленеушка со своим обостренным чувством справедливости и Скопа, у которой помимо всего прочего были личные мотивы.

[indent] — Лучше тебе не представлять, что нас там ждёт, — усмехнулась речная, напряжённо меряя грузный шаг. Скопа догадывалась, вдоволь наслушавшись рассказов бывалых там воителей — поговаривали, что в городе речные уже были как свои — но предпочитала не озвучивать вслух, сколько дерьма ветряной придётся снести на своих хрупких плечах. — Пойдём. Если у этих дурней ещё не хватило мозгов их успеть замести, — легко согласилась воительница. Из них двоих она доверяла, пожалуй, больше благоразумию Оленешуке. Хотя и не отказалась бы от возможности свернуть шеи хотя бы паре одиночек, чтобы выбить из них всю информацию. 

[indent] — Так как ты объяснила Звездопаду свой уход? — отвлекшись от мыслей о кровавой расправе, Скопа покосилась на Оленеушку через плечо, и в ее зелёных глазах заплясали игривые бесенята. — Ты ведь сказала ему, крольчонок? — губы изогнулись в ухмылке.

[indent] По переменившейся  мордашке и промелькнувшему там смятению можно было понять, что Оленеушка просто сбежала. Пропавшая воительница Ветра — не самые радужные новости в столь неспокойные времена. Звездопад скорее всего будет вне себя от ярости и волнения, и бросит все возможные силы на поиски дочери. За сохранность своей шкуры Скопа не переживала, а из самого дорогого у неё была только Синичка — и ту попытались забрать. А вот Оленеушке стоило подумать о родных, прежде чем соглашаться идти с ней во имя каких-то там благородных целей.

[indent] — Я объясню ему всё потом.
[indent] — Не сомневаюсь, — что у честной и справедливой Оленеушки не найдутся оправдания, способные убедить отца в значимости столь безрассудного и опасного поступка. Скопа только хмыкнула в усы, покорно уступая спутнице дорогу и двигаясь чуть позади, сосредоточив взгляд на ее легкой поступи. Тропа, протоптанная множеством кошачьих лап, в конце концов привела их к границе нейтральных земель и племени Ветра.

[indent] — Лисий помет, — рыкнула кошка, когда они оказались на месте. Открывшееся взгляду зрелище и рассуждения Оленеушки лишний раз подтвердили опасения Скопы, что Синичку нужно было спасать из грязных лап этих предателей как можно скорее. Воительница нахмурилась, ощущая нарастающую злобу внутри, и впилась когтями в землю, хлестнув хвостом по боку. Их жалкие игры в мстительных и беспринципных бродяг Скопу не пугали, только распаляя в неё ещё большее желание оборвать им все уши и переломать лапы, чтобы не топтались там, где не следует — скинуть бы их всех в реку, да рыба передохнет.

[indent] Взволнованный голос Оленеушки заставил речную встрепенуться и напрячь мышцы, недоуменно дёрнув  ушами.

[indent] — Оттачиваешь стратегическое отступление? — с усмешкой бросила она в спину вдруг сорвавшейся с места кошке и пересекла Тропу следом за ней, нагнав в кустах на противоположной стороне. — К чему такая спешка, крольчонок? Я сегодня ещё не ела, — бегать за ветряной воительницей было то ещё удовольствие, и Скопа досадливо фыркнула, чувствуя неприятное жжение в лёгких, на ходу восстанавливая дыхание. Идти по свежим следам, конечно, было разумно, но не помешало бы подкрепиться, чтобы не растратить все силы по пути, прежде чем они доберутся до города, где из добычи их ждут только блохастые хвосты одиночек.

[indent] Впрочем.. у Оленеушки были, кажется, свои планы, и замедлились они только, когда пустошь осталась далеко позади, а на небе начали загораться первые звёзды. Скопа посмотрела наверх, на высокий небосвод, уже плетясь за хвостом спутницы с меньшим энтузиазмом.

[indent] — Ты ведь не собираешься идти всю ночь? — кошка фыркнула, удивляясь энергичности Оленеушки. И, если с периодическими пробежками она была готова смириться, то тащиться неизвестно куда по темноте точно нет. За пригорком как раз виднелись скалы и в недрах скрывалась лощина — лучшего места переждать сумерки было не найти. — Пошли. Никуда не денутся твои одиночки за один день, — не дожидаясь согласия воительницы, Скопа свернула с тропинки, усиленно принюхиваясь. Где-то рядом определенно копошилась дичь.

[indent] — Конечно, хочу, — но и стать для бродяжьей шайки лёгкой добычей Скопа тоже не хотела. Если врываться в их логово, то полной сил и энергии.

[indent] Ближе к лощине она все же уловила принесённый ветром запах полёвки, навострив уши, потянула губы в довольном оскале. Вот и добыча. В сумерках, среди грязно-белого подтаявшего снега и чёрных веток ярко-рыжая шерсть неизбежно выделялась, но воительницу не заботила маскировка. Охотник слишком занят своей добычей, которая вот-вот ускользнёт из его лап, чтобы обращать внимание на то, что происходит вокруг.

[indent]  Оленеушка бесшумно ступала следом, говоря что-то про деревья и свою нелюбовь к ним. Скопа замерла, подобравшись, следя за передвижениями дичи — той все же удалось улизнуть в расщелину, испугавшись то ли случайного дуновения воздуха то ли хрустнувшей под лапой ветки. Речная воительница досадливо нахмурилась и, выпустив когти, оттолкнулась от земли, несколькими прыжками настигнув жертву, неуклюже врезавшись в неё всем телом, едва не раздавив хрупкую тушку. Тощая, как бока ветряков.

[indent] Тряхнув головой, Скопа обернулась, услышав встревоженный голос Оленеушки: улов спутницы оказался не менее печальным. Кошка повела плечами, затем кивнула. Ей было особо без разницы, где ночевать — на открытом пространстве или под защитой деревьев: она поест вне зависимости от существующих рисков. 

[indent] — Значит, держим ушки на макушке и спим по очереди, — решила кошка и улеглась на землю, прямо на месте принимаясь за еду. Мясо было на редкость сочным или Скопа настолько голодной? Расправившись с дичью в пару укусов, воительница сыто  облизнулась и завалилась на спину, позволяя себе хотя бы на несколько мгновений забыть о переживаниях за Синичку и злобе. 

[indent] — Да не нервничай ты так, — улыбнулась кошка, покосившись на никак не находившую себе места Оленеушку. Как сложно, оказывается, быть ветряной кошкой посреди незнакомых территорий? Каково же ей придётся в городе? — А то на запах страха сбегутся не только все одиночки, но и лисы с барсуками, — а уж вторые поголоднее первых будут после затяжных заморозков, и куда свирепее. — Я думала тебя неблагоприятными условиями не испугаешь, — Скопа лукаво сощурилась, припоминая их давнее сожительство с Ветром. — Не скучаешь по купаниям в реке? — ирония на все случаи жизни, и речная никогда не перестанет подначивать ветряную на этот счёт.

[indent] — Нисколько. А что, в Речном племени закончились оруженосцы, которых нужно спасать?

[indent] — Симпатичные - да, — ухмыльнулась Скопа, даже не удивляясь прозвучавшему ответу. Настроение на сытый желудок мгновенно улучшилось, но усталость давала о себе знать, и кошка широко зевнула во всю пасть. Она устроилась под кустом, с удовольствием вытянув лапы на холодной земле и распушив рыжую шерсть. Оленеушка выбрала местечко неподалёку да посуше, вызвавшись в дозор первой, и Скопа не чувствовала в себе сил спорить.

[indent] — Как скажешь. Разбуди, если что-то услышишь, — зевнув ещё раз, воительница накрылась хвостом и вскоре уснула. Проснувшись посреди ночи, она уступила пригретое место Оленеушке, давая той тоже отдохнуть, и потянулась, заняв наблюдательный пост. Все было спокойно и тихо, и на утро, едва горизонт начал светлеть, обе кошки отправились в путь.

[indent] На этот раз Скопа была настроена добраться до города как можно быстрее, уже не тратя время на привалы и охоту. Все дорогу между ними сохранялось напряжённое молчание, будто бы предчувствие ее скорого окончания обесценивало проделанный путь. С каждым шагом, что неизбежно приближал к желаемой цели, Скопа чувствовала нарастающее внутри нетерпение. Ее мысли цеплялись за Синичку, и злоба, разгорающаяся внутри со дня ее потери, придавала еще больше сил и уверенности, заставляла идти быстрее. Поэтому, когда подушечки лап впервые коснулись нагретой поверхности Гремящей Тропы, воительница не стушевалась от шквала обрушившихся на них шума и запахов. Пахло Двуногими, одиночками и сыростью. Все, как она представляла. Скопа нахмурилась, едва ли поморщившись, лишь слабо повела усами, пропуская их смрад через себя. Шерсть на загривке подрагивала, но мышцы оставались в напряжении — речная кошка была наготове.

[indent] Она знала, кого ищет.

[indent] Первыми на глаза попались парочка зашуганных бродяг у помойки. Их костлявым бокам и выпирающим рёбрам могли посочувствовать даже воители племени Ветра. Ее сопровождала как раз одна из таких, и Скопа подумала, что это неплохой шанс разузнать то, что ей нужно.

[indent] — Придумай что-нибудь. Уверена, твоя милая мордашка им придётся по вкусу, — хмыкнула кошка, заметив сомнение в голубых глазах Оленеушки. У спутницы ожидаемо такая идея вызывала недоверие, но Скопа никогда не сомневалась в умениях той заговорить зубы любому и легко оставила разбираться со всем в одиночку, направившись дальше. Она прошла пару кварталов, прислушиваясь и переодически засовывая голову в просветы у подножия каменных гнёзд, откуда больше всего тянуло тёплом. Ничего.

[indent] Скопа развернулась, собираясь вернуться обратно, когда заметила какое-то движение в полумраке одной из подворотен. Тень. Крупный чёрный кот уверенно передвигался по улице, что-то ища. И от одного его вида внутри все вспыхнуло, мгновенно обратилось в ослепляющую ярость. Губы кошки задрожали, обнажая клыки.

[indent] В следущий момент Скопа с разбегу влетела в него всей своей массивной тушей, с силой ударив по морде, и глухо зарычала.

[indent] — Грязный предатель, — извернувшись, преодолевая чужое сопротивление, она упала на спину, тут же заехав задними лапами коту по животу, вынуждая его сделать несколько шагов назад, чтобы избежать новой серии ударов. Горящие янтарные глаза смотрели на неё удивлённо, но под недоумением будто бы скрывалась насмешка. Он словно знал, что она приедет — или знал кто-то другой? — и предчувствие того, что это могла быть ловушка заставило ее помелить всего на мгновение.. Прежде чем, она поняла, что кот был ей не знаком, прежде чем ее оглушило ударом тяжёлой лапы. А затем ещё один, и ещё. Скопа пошатнулась, сердито рыча, потрясла головой, избавляясь от звона в ушах, и снова бросилась на противника. Кровь внутри бурлила, снаружи — заливая морду. Скопа пропускала удары, уступая противнику в силе, но не упорстве, борясь до последнего. Она поморщилась, получив по челюсти, и больно ударилась головой об асфальт, откинутая в сторону. Чужие когти коснулись горла, и воительница тяжело запыхтела от удушья, не в силах уже вырваться из-под тяжести придавившего ее веса.

[indent] Из-за косматой чёрной шерсти и заслонивших обзор широких плеч противника Скопа не успела различить приближение своей спасительницы, только почувствовала, как хватка ослабла, и когти, сжавшие горло, отпустили её. Перед глазами мелькала знакомая крапчатая шерсть, сверкнули голубые глаза. Ей повезло, и чужак, не готовый более оказывать сопротивление, измождённый дракой не меньше, скрылся в темноте, но речная воительница думала об упущенном шансе получить от него информацию о Синичке. Теперь стало ясно, что ученица была где-то в городе, и ее местонахождение, несмотря на то что надёжно скрывалось, не было принудительным. Эта мысль ударила по кошке сильнее, чем когтистая лапа бродяги.

[indent] Скопа нахмурилась, несколько секунд отходя от оцепенения. Внутри все бурлило, кипело от злости, в горле застрял ком, и как бы кошке не хотелось сорваться с места и догнать бродягу, драка с ним отняла у неё больше сил, чем она думала. Сверху раздался голос Оленеушки, Скопа не сразу подняла на неё помутневшей взгляд, попытавшись подняться самостоятельно.

[indent] — Ты хороший боец, — хмыкнув, кошка болезненно поморщилась, сплёвывая на землю вязкую слюну с примесью крови. Все тело болело от ушибов, лапы не слушались. — Поможешь, крольчонок? — уголки губ досадливо задрожали. Скопа напрягла мышцы и опёрлась на плечо Оленеушки, делая пробный шаг. Из раны на боку текла кровь, уже пропитавшая шерсть насквозь. Скопа не питала надежд, но было бы неплохо пожить ещё пару дней. Возможно, она все же найдёт Синичку и поговорит с ней, попробует выбить из ее головы все дурь, которую ей навязал Рогоз. В конце концов, это была ее вина, что она не защитила Синичку тогда, бросила на съедение этой жалкой кучке предателей.

[indent] — Но ты и правда похожа на крольчонка. Особенно, когда мокрая, — Скопа не удержалась от ироничного, чуть хриплого смешка, мимолётно зацепившись за реакцию Оленеушки. Ей был знаком этот тон, искажённый давней обидой и возмутительными нотками, что делали саму воительницу ещё милее. Маленькая ученица с острым чувством справедливости и убеждённостью, что одна она знает, как должно быть правильно, стала взрослой воительницей, упрекающей Скопу в излишней, кажется, импульсивности.

[indent] — Он не оставил мне выбора, — она небрежно дернула плечом и тут же поморщились от пронзившей его боли, отдающей в бок. В груди что-то клокотало, царапало глотку, едва не вырываясь глухим рычанием наружу. Сейчас образ чёрного кота уже вырисовывался в подсознании чётче, и разница между ним и тем, за кого она его приняла, была очевидна. Все они были связаны с Синичкой, сомнений не осталось, и, если бы Скопа не упустила его, возможно, они бы уже были на финишной прямой. Но вместо этого были вынуждены вслепую слоняться по темным переулкам в поисках укрытия, отброшенные на десятки, а то и сотни, шагов назад.

[indent] — Дерьмо, — кошка стиснула зубы от злости на саму себя, чувствуя, как напрягается тело Оленеушки с каждым новым шагом, и как труднее ей самой становится идти даже с поддержкой спутницы. Бок начал ныть сильнее, опираться на заднюю лапу было дискомфортно. Оленеушка завела их куда-то вглубь тёмной улочки, и речная, приподняв голову, попыталась сфокусироваться на дороге и брезжащих впереди искусственных огоньках света. Она не стала утруждать себя тщательным обнюхиванием местности — здесь везде пахло одинаково — в этот раз всецело доверившись ветряной.

[indent] Камень больно царапнул кровоточащую рану, когда Скопа неуклюже сползла с плеча Оленеушки. Прислонившись затылком к стене, она прикрыла глаза.

[indent] — Чего те… — раздражённо рыкнула воительница, инстинктивно вздрогнув от прикосновения чужой лапы. Оленеушка смотрела на неё с такой неприкрытой жалостью, что у Скопы невольно вздыбилась растрёпанная шерсть на загривке. До кипящего внутри раздражения всё теперь казалось мимолётным, воспоминания — совершенно блеклыми, и Скопа не думала о том, что было, не думала о том, что будет.

[indent] Кошка обессилено опустила лобастую морду, нелепо раскинув дрожащие лапы. В подсознании начали мелькать смазанные образы. Испуганные глаза Синички. Укоряющие глаза. И где-то в промежутках проскальзывала фигура Оленеушки.

[indent] Скопа не заметила, как отключилась. Огни ночного города в один момент погасли, перестав мелькать перед мутным взглядом размытыми дрожащими бликами.  На смену им приходили образы: соплеменников, Синички, одиночек, Оленеушки. На периферии звучали голоса. Трудно было сказать, сколько Скопа так пролежала. В темноте переулка, на холодном камне, истекая кровью и никак не реагируя на окружающие звуки. Лёгкая добыча для городских псин, сейчас речная воительница не в состоянии была бы оказать сопротивление даже одному вшивому бродяге.     

[indent] — Скопа, — веки кошки задрожали, Скопа ответила невнятным мычаниям, слегка пошевелив ухом на знакомый голос. Почему-то она была уверена до этой секунды, что всё закончится обвиняющим тоном и злым шелестом уходящих шагов. Но Оленеушка не Скопа, и она не привыкла решать проблемы когтями — выплескивать эмоции на всех подряд, — поэтому всё пошло ровно противоположным образом. От резкого запаха трав в носу засвербело, и речная рефлекторно дёрнула головой, подавляя в глотке тошнотворный ком. Тёплое дыхание коснулось усов, и Скопа распахнула глаза, быстро оценив хаотичную обстановку за спиной склонившейся над ней ветрячки. Ей даже не хотелось знать, откуда Оленеушка достала эти травы, она только зло выдохнула сквозь зубы, наблюдая за неуверенными попытками Оленеушки ей помочь. Пока на языке вертелся вопрос: откуда эта жертвенность, это желание помочь другим, поставляя под угрозу собственную жизнь? Как Оленеушка собиралась выбираться отсюда с раненой кошкой на плече? Ведь это она привела ее сюда, из-за неё они застряли в этой грязной дыре, вдали от дома, преследуемые бандой обозлённых предателей. Как она могла не сердиться на Скопу? Выдохнув ещё раз, рыжая кошка сдалась, покорно обмякнув и позволив временной волне облегчения прокатиться по телу.

[indent] — Ну все.. достаточно, целительница-Оленеушка. Дроковник мог бы тобой гордиться, — когда с целительскими манипуляциями было покончено, Скопа тяжело закряхтела, поёрзав на месте. Она посмотрела сначала на свой бок, равнодушно оценив масштабы трагедии, а затем невольно столкнулась с голубами глазами, все еще смотрящими на неё. Скопе снова стало дискомфортно под этим взглядом, потому что она понимала, что нужно было что-то сказать, но моральная поддержка из неё дерьмовая. — Тебе и самой не помешала бы помощь, —  хмыкнула она, отрешённо скользнув взглядом по ветрячке. Усталый понурый вид, растерянность в глазах, шерсть, запачканная кровью Скопы. Все указывало на то, что Оленеушке здесь было не место. Рядом с такой, как Скопа.

[indent] Скопа ненавидела слабость: ни свою, ни чужую. Эта ненависть была подсознательной, основанной на инстинктах, которые давно были заглушены в ней, как в воителе. Сейчас Скопа чувствовала её, чувствовала надлом, который расширится, если надавить сильнее, и всё в ней выло, жгло и требовало эту заразу выбить, выцарапать, вырвать зубами.

[indent] Она облизнула клыки, все ещё хранящие привкус бродяжьей крови, издав усталый хриплый смешок в приблизившуюся на мгновение мордашку. Кто знает, что было бы, не окажись Оленеушка рядом. Не найди эти чертовы травы. Не согласись она изначально на эту авантюру. Тень укрыла крапчато-палевую шерсть спутницы, когда она отступила, и взгляд янтарных глаз прошёлся вдоль напряжённой спины. Скопа прищурились, подёргивая кончиком хвоста. Болезненность исчезла, сменившись кривой усмешкой, а затем и расслабленностью, переходящей в сонливость — видимо, действие трав начало проявлять себя в полной мере. А, может быть, не только их.

[indent] — Я в порядке,  — прозвучало, но не обнадёжило. Она бы поверила, не знай Оленеушку давно. Но Скопу прежде всего интересовало, почему Оленеушка выбрала её, почему последовала за ней, но ответ казалось лежал на поверхности, он был таким простым, что, обдумав его, кошка только фыркнула себе в усы.

[indent] — Так что? Ты узнала что-то от этого бугая? Имя, место? Что нам делать дальше? Кого искать? — рыжее ухо дёрнулось, и Скопа непонимающе сфокусировала взгляд, до этого отрешённо блуждающий по задумчивым чертам ветрячки. Оленушку, разумеется, интересовала информацию, которую Скопа могла получить, попытавшись выбить ту потом и кровью.

[indent] — Он был не слишком разговорчив, — хмыкнула кошка и напрягла мышцы, тут же поморщившись при попытке встать. — и теперь вряд ли заговорит, потому что я выбила ему половину зубов, — с глухим рыком Скопа все же выпрямилась и сделала несколько шагов в направлении Оленеушки.

[indent] — Я надеялась, что ты мне расскажешь, крольчонок, — янтарные глаза пытливо сощурились на голубых спутницы. — Только не говори, что никто не купился на твою обаятельную мордашку и сладкий голосок, — "я ведь повелась." — Значит, завтра придётся начать заново. До утра можешь потренироваться угождать мне, — взгляд насмешливо сверкнул, и Скопа обошла Оленеушку, улегшись за ее спиной, все же решив пока не рисковать — не бередить лишними телодвижениями раны. Рыжая шерсть касалась светлой на спине, ненавязчиво переплетаясь. Скопа уложила голову на передние лапы, продолжая с интересом исподлобья наблюдать за подругой.

  [indent] — Знаешь, не будь ты такой правильной и истиной дочкой своего отца, я бы предложила тебе остаться здесь жить. Мне кажется, из нас бы вышла отличная пара, — улыбка тронула на секунду края губ, — одиночек.

[indent] Замешательство Оленеушки вызывало на морде воительницы довольную ухмылку. Почувствовав напряжение чужого тела, Скопа слегка пошевелила ушами, прислушиваясь к резко ускорившемуся биению сердца. Как у крольчонка, загнанного в ловушку.

[indent] — И чем бы мы тут занимались, если бы не бегали в поисках предателей и похитителей? Ты искала бы проблемы на хвост, а я бы тебя из них вытягивала?
[indent] — Да, — самодовольно ухмыльнувшись в усы, воительница придвинулась ближе к светлому боку, задерживая взгляд на волнительно поблёскивающих в темноте голубых глазах. — А быть на побегушках у Темного леса, значит, не сомнительная перспектива? — фыркнула она, с особым удовольствием растягивая момент зрительного контакта и неожиданного ощущения близости. — Нынешние племена, кишащие такими же предателями и лицемерами, не дадут нам больше, чем этот вонючий город, — умом рыжая воительница понимала, куда все это катится. Уже давно внутри неё зрело гадкое, но сейчас такое удовлетворяющее чувство, что она цеплялась за Речное племя только потому, что привыкла к этому — к жизни бок о бок с соплеменниками, общему строю и рамкам Воинского Закона — и те стояли под вопросом. Другое дело, смогла бы она жить в одиночку? Этот вопрос сам собой возникал в сознании, подстёгивая бунтарский дух. Странным только было желание склонить на свою сторону Оленеушку, которая даже формально в ее голове не вписывалась в окружающую их действительность. Грязь, липнущая к рыжей шкуре, определенно не шла ее светлой, опрятной шубке.

[indent] Скопа шумно выдохнула, оттянув губы в задумчивой улыбке.

[indent] — Ты забавная, крольчонок, — хмыкнув, она умостила морду на спине Оленеушки. — И нравишься мне. Ты вернула мне ощущение значимости существования в моей жизни чего-то, кроме жажды мести, — с пропажей Синички Скопа погрязла в этих мыслях, и странно-приятно было осознавать, что ветрячка, несмотря на их изначальную цель совершить возмездие, позволила ей забыть о своих намерениях даже на жалкие пару мгновений. — Я не против провести с тобой ещё пару-тройку деньков, — голос кошки стал тише, вкрадчивей, удивительно не похожий на тот, которым она разменивалась ежедневно. Скопа замолкла, несколько мгновений раздувая тёплым дыханием светлую, чуть влажную шерсть на загривке подруги. Что-то внутри широкой груди отзывалось, заставляя сердце отстукивать бешенный рваный ритм, и сознание крутиться вокруг одних голубых глаз и запаха, исходящего от лежащей рядом кошки, дразнящего разбуженные инстинкты.

[indent] Скопа однажды чувствовала нечто похожее, когда практиковалась задерживать дыхание под водой, желая проверить переделы своих возможностей, однако что-то подсказывало, что у нынешнего чувства было совершенно иное значение. Хотя риски ошибиться не меньше.