Overture
Майская ночь. Усталая квартира в синем убранстве теней,. На стенах обои с задумчивыми лошадьми [давно пора обновить их, уже потрескались, начали отслаиваться по углам], в углу акварельный этюд. Импровизированный актер, не умеющий ни рук правильно поставить, ни спину выпрямить, ни рыжие вихры заплести в аккуратные косы, играет на отцовском пианино. Бессмысленный набор звуков отдается эхом в синем коридоре.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀
---> из роли npc
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Мальчишка маляр, измазанный весь в краске, идет по зеленому лесу. И на руках краска, добротные белила, и на штанах, и на новой кофточке. Размахивает он кистью - падают капли на черную землю. “Кап! плюх! шмяк!”, и остаются белые пятна, и распускаются при первом же дожде в скромные цветы. Качаются они под сенью деревьев в своих платьицах каплевидной формы, пахнут молодой травой, взмахивают ресницами-пыльниками.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Переглядываются сестрички с сестричками, понимают, что красивы они, прекрасны, и разрастаются во все стороны - вот и новые стебельки поднимаются от земли, образуя кустики и букеты. А у корней их - настоящая очередь из желающих занять местечко. Там и муравьи: “Давно пора бы хозяюшке поселиться здесь, места во! еды еще больше! да и материала с лихвой хватит на один, а то и два добротных муравейника,”, мошки: “Кружить бы здесь, кружииить! А еда сама прибежит, место-то хорошее, славное. А мне бы кружить у цветочков, кружить..”, и гомон всяких-превсяких насекомых, червей, паучков. Как вдруг-
⠀⠀⠀⠀⠀⠀ “Пустите! Спасите!” - лягушка озерная бежит со всех ног. Влетает как на собственный дачный участок, прячет пухлое тельце среди стебельков, только ножки перепончатые торчат. И гомон поднимается, жужжание сотни негодующих крылешек, и только шепчет лупоглазый зверек: “Потише! Тише!”.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Эх, поздно!
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Один прыжок, разлетаются во все стороны лепестки и мошки, поднимается на дыбы паучок - лягушка в зубах у хищника. И улыбается хищник - нет, Брусника! - довольная хорошим уловом, и направляется в обратный путь. Хватит с нее и этой добычи, думает девочка, а послушать, что будет на обещанном собрании, все-таки важнее. И вот, воительница со своими грязными лапами, с травинками, торчащими из гривы, возвращается наконец домой. А собрание - кончено. Комета, вон, уж лежит и общается со своим учеником, и расходятся соплеменники, и патруль - вот, смотри-ка - уж собрался на охоту.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀“Как обычно,” - приходит на ум смешливая мысль - “Зато нагулялась, так уж нагулялась! Это тоже хорошо, хах” - и усмехнулась, положив добычу в общую кучу.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Мимолетом спрашивает у кого-то: “Что же крысы? Был разговор, не был?” - смущенно улыбаясь при этом, от робости и странной привычки. И отвечает ей кто-то, не оборачивая головы: “Было всё, было. Скоро на битву” - отвечает коротко и бытро, будто за каждое слово приходится платить мышью из кучи. Брусника чуть улыбается, представив, как это было бы; осматривается по сторонам, готовясь сказать что-то; тут огонек сверкнул на окраине полянки. "Закатик?" - подумалось вдруг, и действительно, он.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀Подхватив из кучи что первое попалось - “Птичка. Ну, ничего, и птички хороши” - идет к малышу и присаживается рядом.
⠀⠀⠀⠀⠀⠀- Здравствуй, Закатик, - вежливо говорит она - Ты не хотел бы…? Если ты голоден, - кивнула головой на воробушка, чуть общипанного, еще теплого.