разрыв с пепелищем, —>

[indent] Оставаться в досягаемой близости с этими уж слишком агрессивно настроенными племенами было абсолютно не вариант: как было понятно из состоявшегося разговора с представителями одного из них, охотиться на их территориях лучше не стоило, да и сам Маркус вряд ли бы мог постоять за самого себя, встреться он вновь с этими натренированными котами и кошками. Будучи бывшим домашним любимцем своих резко изменившихся и ставших совсем незнакомыми хозяев и всю свою недолгую жизнь прожив в хорошем, тёплом доме с присутствующей в миске вкусной едой, молодой кот лишь сейчас начинал осознавать, насколько он всё же не подготовлен к подобным поворотам судьбы и каким слабым, не наученным ничему полезному казался со стороны, от чего едва ощутимое недовольство неприятно покалывало его ступающие по шершавой дороге лапы. Изредка в целях безопасности оглядываясь по сторонам и вспоминая то, что даже в его прежнем месте жительства встречались худощавые, потрепанные и часто даже обозлённые бродяги, одиночка двигался аккуратно и старался держаться хотя бы немного людных мест, где пока что приходилось спасаться лишь от огромных лапищ не смотрящих на землю Двуногих, пока в его голове копошился не один рой самых различных мыслей. Перед нацеленными вперёд глазами то и дело всплывали пылающие холодной яростью морды тех двух дикарей из хвойного леса и их угрожающе наставленные загривки, от вида которых спрятанные поглубже в подушечку и довольно коротко остриженные когти непроизвольно искали выход, а их громкие слова всё ещё активно пульсировали в ушах вместе с бурлящей кровью. Впечатлений ко всему этому добавлял повстречавшийся на пепелище Джек с пугающе изодранной щекой и его рассказами о других племенах.

[indent] — С этим нужно что-то делать, — заворачивая в одно из более или менее сохранившихся заброшенных зданий в дальней части незнакомого города и спешно осматриваясь по сторонам, совсем негромко самому себе пробормотал Маркус и тут же скривил переносицу от раздавшегося требовательного урчания пустеющего уже не первые сутки желудка. Свежей дичью, как это было в том самом лесу, кровь мыши из которого до сих пор дразняще ощущалась на языке, здесь даже и не пахло и уверенность отыскать хотя бы какое-нибудь пропитание резко меркла на фоне высоких, но абсолютно дырявых стен старого Гнезда Двуногих.

[indent] Вдруг раздавшийся и буквально разрезавший напополам плотную пелену звенящей тишины заброшенного здания хрипловатый голос прячущегося где-то незнакомца буквально заставил усталого и измотанного долгой дорогой путника инстинктивно напрячься и даже чуть вздыбить светлую шерсть на загривке, впрочем до сих пор не испытывая острого желания с кем бы то ни было сражаться и выяснять отношения на когтях. Не догадываясь и не тратя последних сил на предположение о том, кто бы и с какими роящимися в голове мыслями скрываться в приятной полу-мгле это старого, всюду дырявого и обрушенного гнезда Двуногих и лишь наивно надеясь на тот факт, что автором разносящегося недолгим эхом голоса был не какой-нибудь потомок диких племенных с кипящим внутри крови желанием подрать чужую шкуру, Маркус лишь спешно скользнул настороженным взглядом по пространству вокруг себя и неопределённо взмахнул пушистым хвостом. Ненавязчивая мысль, то и дело упрямо подтверждающаяся вновь прозвучавшим в его сторону обращением какого-то одиночки, о том, что если бы тот хотел причинить ему какой бы то ни было вред или вовсе лишить жизни, то вовсе не стал церемониться и уже напал слабой волной облегчения пронеслась вдоль позвоночника и позволила даже спрятать незаметно выпущенные когти обратно. Почти бесшумно прочистив собственное пересохшее горло и чуть протяжно выдохнув собравшийся в лёгких воздух, бродяга по привычке повёл розовым носом и, всё ещё не учуяв никаких заинтересовавших его запахов, неторопливо опустил круп на холодный пол убежища. Уставшие и слабо израненные после долгой дороги лапы предательски ныли и, того гляди, в любой момент могли предательски подкоситься, хотелось просто лечь уже где-нибудь и забыться крепким сном.

[indent] — Я не знал, что это место занято тобой, — выдержав перед своим ответом задумчивую паузу, всё же негромко начал кот с объяснения причин сложившейся неожиданной встречи, решив, что так будет правильнее. — Меня зовут Маркус, я здесь недавно. У меня за плечами очень долгий путь от моего прежнего дома, я просто искал убежище, в котором мог бы отдохнуть, — уверенный в правдивости своих слов и не стремящийся скрыть какой-либо важной информации, он говорил удивительно спокойно и даже почти без излишних эмоций, позволяя усталость обволочь его голос небольшой хрипотцой. — Я бы, конечно, не отказался поймать хотя одну из снующих здесь мышей и перекусить ею, но если ты против... То, думаю, я смогу найти другое место для отдыха, потому что у меня нет желания драться, — глухая усмешка вырвалась следом за словами молодого кота, который в очередной попытке отыскать своего собеседника осмотрелся по сторонам и наконец наткнулся на два горящих этажом выше глаза. — Хотя у тебя, видимо, тоже нет? Как тебя зовут?

вр. разрыв
[indent] Формально, конечно, Журавль согласился на неожиданную и даже довольно опасную авантюру родного брата, но глубоко в обычно беззаботной голове навязчивым зёрнышком засела некая неумная тревога. Хотелось тут же развернуться обратно и, пытаясь как можно скорее избавиться от осевшего на светлую шкуру запаха гари с пепелища да выжженных степей племени Ветра и вони местных Гремящих Троп, бросится обратно к родным рекам, когда одновременно с этим подушечки длинных лап и истерзанное долгами переживаниями сердце требовало продолжать идти и с отражающимся на морде презрением вдыхать местные ароматы в поисках лишь одной жизненно важной ниточки. Цаплекрыл, рысящий чуть впереди и после полудня, когда их прежний землистый да каменистый путь стал неспешно сменяться потрескавшимся да обжигающе холодным асфальтом пригорода, нередко сливающийся с окружающей их серостью, тоже не терял времени зря и занимался их основной задачей — кропотливо искал хотя бы какой-нибудь след бывшей соплеменницы. Частенько двум племенным встречались бродячие блохастые коты да кошки, в худощавой и избитой, израненной фигуре которых абсолютно точно не проглядывалось светлой шёрстки мускулистой Ракушечницы, но даже обычно всезнающие по сплетням одиночки не могли вякнуть ничего внятного о местонахождении бывшей соплеменницы двух молодых воителей.

[indent] — По-моему, крысы здесь — постоянные гости и днём, и ночью, — шлёпнув недовольно пушистым хвостом по собственным бокам и тут же громко зашипев от того, что в опускающихся на местность сумерках он не заметил какой-то истончающей неприятную вонь лужицы и наступил в неё лапой, с едва проскальзывающим в голосе раздражением отозвался Журавль и неопределённо, пытаясь сбросить с себя ощущение неуютности, повёл узкими плечами. — Может быть, вкрутим тебе в глаза или в ноздри парочку светлячков, чтобы видно в темноте было? — энергично отряхивая конечность от липкой влаги, с хриплым смешком всё же буркнул светлогривый и уже было хотел хорошенько осмотреться вокруг, да вдруг раздавшийся где-то неподалёку рёв Чудовища Двуногих крупным полчищем мурашек промчался вдоль кошачьего позвоночника и заставил самца замереть. — С чего ты вообще взял, что она здесь? Может, Ракушечница уже ушла куда-нибудь за пределы знакомых нам территорий? И откуда ты так знаешь… подожди… неужели ты уже бывал здесь, Цаплик?!

[indent] Задумчиво осматриваясь по сторонам в поисках хотя бы чего-нибудь и стараясь особо не допускать той навязчиво жужжащей прямо над ухом мысли о том, что, возможно, ещё одно шаловливое дуновение рваного ветерка и вся вот эта замысловатая и действительно огромная палатка рухнет прямо на двух диких котов, Журавль привычно не обращал внимания на недовольные взгляды серогривого брата и его очередное глухое бурчание себе под нос и лишь терпеливо ожидал продолжения всего этого приключения. Искренне не понимая всей глубины цели бездумной и далеко не спланированной вылазки в город, которую каким-то неизвестным образом ему всё же решился предложить Цаплекрыл, и всё же позволяя в глубине своей души теплиться надежде малейшего успеха, тоненькой ароматной струйки уже выученного наизусть запаха разыскиваемой соплеменницы, речной, впрочем, не торопился брать инициативу на себя и лишь почти послушно следовал за товарищем. Конечно, обойтись без назойливо крутящихся на кончике языка вопросов и попыток влезть в голову одного из братцев, который эту самую голову на своих плечах всё ещё имел и до сих пор числился среди котов и кошек Речного племени, в отличие от второго, сделавшего выбор в пользу свободного плавания, поэтому, пропустив мимо ушей все сухие ответы и лишь ненавязчиво сделав осторожный шаг поближе к самцу, молодой воитель беззлобно усмехнулся и размеренно качнул пушистым хвостом.

[indent] — Думается мне, брат, Ручей Звёзд нашему возвращению после таких приключений не будет рада ни в каком внешнем виде, хоть мы ей целый трофей в виде птиц Двуногих притащим, — лишь плечом на несколько секунд коснувшись чужого бока и даже вложив в этот жест молчаливую, привычно не высказанную, но всегда преследующую его родственную поддержку, попытался было отшутиться Журавль, но уже в следующее мгновение без особого труда нацепил на свою массивную морду нелюбимую маску абсолютной серьёзности и внимательно осмотрелся вокруг в поисках некоей жертвы двух… охотников? — У тебя есть хотя бы какой-нибудь план? Мы же не можем обойти весь этот город, заблудимся ещё…

Отредактировано Журавль (01.12.2021 17:18:41)

центральная улица >>>
[indent] - Сюда.
[indent] Они долго брели по переулкам, держась более безопасных маршрутов и тихих подворотен, так что к тому времени, когда впереди замаячила окраина, небо уже начало светлеть. А погода быстро портилась, засыпая двух бредущих хлопьями снега и подталкивая в похудевшие бока порывами злого ветра. Поднималась метель, и Рогозу совершенно не хотелось пережидать её в каком-то сугробе возле Гремящей Тропы, поэтому, когда его внимание привлекло старое полуразрушенное Гнездо Двуногих, явно давно пустовавшее, он немедленно указал на него Ракушечнице.
[indent] Внутри пахло затхлостью и пылью, местами лежал снег, заметённый сюда через дыры в стенах и крыше, но в целом выглядело это пристанище безопасным. Рогоз быстро отряхнулся от налипших комьев снега и первым делом огляделся. Такое убежище могло понравиться и другим бродягам, а в такую непогоду и вовсе казалось угодьями Звёздного племени. Но вокруг было тихо.
[indent] Кот обернулся к своей спутнице, но слова застряли в горле комом, и потому он только нахмурился и снова отвёл взгляд. Расскажет сама, если захочет. Самец прошёлся вдоль стены, между груды странных камней и выбрал себе более-менее сухой угол, чтобы прилечь. Но тут же изумлённо вскинул голову.
[indent] - Ты чувствуешь? Предки, мне же не мерещится. Какого Звездоцапа им всем тут понадобилось? - шерсть на загривке приподнялась дыбом, когда Рогоз оскалился, жадно принюхиваясь. Затхлый, недвижимый воздух заброшенного здания хранил даже совсем старые запахи. И бывший речной не мог ошибиться - на паре перекладин и камней точно сохранился запах Речного племени, запахи Цаплекрыла и Журавля.

[indent] Едва они выбрались из города, который за их спинами уже начал оживать, наполняясь шумом и ещё большим смрадом, пошёл снег. На небе, казалось, не успело промелькнуть ни единого проблеска света, когда его затянули густые тёмные тучи. Ракушечница вскинула голову, все ещё силясь разглядеть среди них остатки исчезающих звёзд. Или вовсе не Звёзд? Кто-нибудь здесь вообще за ними наблюдал? Вероятно, у предателей были свои покровители? Ракушечница вдруг замерла на месте и нахмурилась, на мгновение вернувшись воспоминаниями к Лунному Камню и тому странному сну.  Казалось, она даже могла ощутить тот мёртвый холод и пустоту. Прикрыв голубые глаза, кошка выпустила облако пара, и снова распахнула их, внезапно сталкиваясь с вопросительным взглядом Рогоза.

[indent] Ракушечница моргнула, задумчиво глядя куда-то сквозь кота, словно только что вспомнила об его присутствии, а затем, дёрнув плечом, так и не произнеся ни слова, продолжила путь. В последнюю очередь она хотела обсуждать с Рогозом странный разговор с мертвецами, которого и вовсе могло не быть. Ветер усиливался, холодные, тяжелые хлопья снега сыпались с неба, забиваясь под шерсть и мгновенно таяли под лапами, превращаясь в грязь. К счастью, ее спутник кажется был солидарен с ней в желании укрыться от метели, и Ракушечница, морщась и пуша загривок, ускорила шаг к уже виднейшемуся впереди сооружению Двуногих.

[indent] — Надеюсь никто больше не сочтёт это место за укрытие, — фыркнув и обведя взглядом пошарпанное гнездо, Ракушечница неохотно ступила под навес и отряхнулась. — Я не настроена сейчас на большие компании, — опустившись на пол, кошка принялась вылизываться в попытках хоть как-то согреться.  Сосредоточенная на себе, она удивлённо дёрнула ухом, когда в повисшей тишина раздалось тихое шипение.

[indent] — Ты чувствуешь? — сощурившись, она перевела взгляд на Рогоза, а затем в сторону, и, приоткрыв пасть, втянула воздух. В самом деле, пахло Речным  племенем — душок родного дома Ракушечница узнала бы из тысячи, оттого искренне удивилась, различив среди него нотки самих обладателей. Рогоз не изменял привычной осторожности, почуяв его первее.   

[indent] — Сдаётся мне, все Речное племя решило пожаловать в город, — усмехнувшись, Ракушечница лениво развалилась на земле, однако не чувствуя себя комфортно среди дырявых каменных стен. Не хватало мховой подстилки и камыша. — Думаю, они пришли искать меня. Убедиться, что малыш-Полоз не солгал о моем добровольном уходе, — это было так очевидно. Цаплекрыл, ставший свидетелем неприятной стычки Ракушечницы с его братом, и Журавль, до последнего верящий в доблесть и честь преданной воительницы. Какая жалость.

[indent] Ракушечница почти жалела, что не оправдала мнения о себе соплеменников и привязанности близких товарищей.

[indent] — Что, трудно поверить, что эти коты твои братья? — голубые глаза сверкнули насмешкой. — Не всем же быть эгоистичными и самодовольными комками шерсти, плюющими на своих близких и семью, — ирония слетела с уст кошки будто бы случайно, но взгляд остался непроницаем. Ничего более отвратительного, чем предательство племени, Ракушечница представить не могла.

[indent] — Убивалась? — голубые глаза Ракушечницы потемнели при упоминании Изморози, и она, нахмурив брови, почувствовала, как внутри все резко напряглось. — Мой долг был найти его или хотя бы убедиться в том, что Речному племени ничего не угрожало, раз из него так просто мог исчезнуть воин без каких-либо на то причин, — наконец произнесла она, силком вытащив себя из омута воспоминаний — и что-то недоброе снова блеснуло на дне льдистых глаз. Ракушечнице стоило некоторого труда сохранять хладнокровное и спокойное состояние, которое очень рисковало колебаться с каждым новым провокационным вопросом. Впрочем, она не отрицала, что такое общение между ними - своего рода стабильность. Иначе никогда не бывало.

[indent] И все же, Изморозь был запретной темой, и нежелание ее продолжать отчётливо читалось во всей фигуре кошки. Один из братьев однажды уже попытался задать неправильный вопрос, лишь обострив противоречия в их отношениях, а второй, сидевший сейчас рядом, будто не беспокоился, что исход разговора может быть идентичен.

[indent] - У меня с тобой больше общего, чем с ними. Не надо стыдить меня близкими. Они ими не являются. - их взгляды встретились, и Ракушечница на мгновение прикрыла глаза, пожимая плечами.

[indent] — Все это неважно, — без тени эмоций, словно констатируя вполне себе бытовую истину, заключила она. Слова Рогоза о близких даже не удивили, совершенно очевидно, что семья для него не значила ничего, гораздо более значим, в свое время, был долг, и именно за это Ракушечница уважала чёрного кота. За его исполнительность и предприимчивость в делах. — Изморозь в прошлом, как и твои братья. А это, — она едва удержалась от пренебрежительного смешка, взглядом обведя невзрачное сооружение, служащее им укрытием. Только уголки губ искривились в гримасе неприязни. — Наше настоящее. И раз уж я теперь являюсь его частью, уверена, у тебя найдётся что-то, что может меня заинтересовать. Расскажи мне все, что ты успел узнать о местных за это время, — Ракушечница поёжилась, подбирая лапы и оборачиваясь пушистым хвостом. Метель не утихала, и ледяной ветер в лучших традициях Голых Деревьев пробирал до самых костей, не позволяя согреться. Будь Ракушечница в племени, сейчас бы все ее мысли были заняты патрулями и охотой, но обстоятельства изменились, и теперь она была вынуждена строить планы по выживанию в одиночку. Ну, почти.

[indent] — Я хочу знать все об их укладе жизни и нравах, о том, что они едят и где добывают эту пищу. Где спят и бодрствуют. Их слабые и сильные стороны, — кошка помедлила, прежде чем задать волнующий ее вопрос. — О Макоши ничего не слышно? — поинтересовалась она, возвращая взгляд на собеседника.

[indent] - Они разорены.

[indent] Ракушечница утвердительно кивнула, будто именно это и ожидала услышать. Собственных наблюдений и давно сложившихся в голове представлений об образе жизни одиночек было достаточно, чтобы предугадать подобное. И все же, она надеялась услышать нечто новое. Нечто, что могло бы.. стать выгодно ей. Ракушечница чуть склонила голову в бок, навострив кончики ушей и внимательно слушая кота, пытаясь выцепить из его рассказа способные заинтересовать ее детали.

[indent] — Надо же, — негромко произнесла кошка, в лёгком удивлении приподняв бровь. Ее взгляд скользнул по потрёпанной шкуре кота мимолётно, почти незаметно. Теперь все вставало на свои места. Впрочем, вид подсохших шрамов ее едва ли смущал, лишь пробуждал на кончике языка лёгкое  металлическое послевкусие. Это ощущение было далеко от чувства вины, которое она могла бы сейчас испытывать. Досада? Разочарование? Пожалуй. — И ты не озадачился тем, что  грозовой целитель мог здесь забыть? — впрочем, безумство лекарей ее несильно удивляло. Без помощи шанса благополучно добраться домой у Ореха практически не было. Вероятнее, грозовой целитель уже пошёл на корм городским псинам. " Смерчезвезд должно быть рвёт и мечет. Какая незадача. Заполучить камни, но потерять целителя. Цена есть у всего. "

[indent] — Даже обузы могут оказаться полезными, если найдётся тот, кто сможет их сплотить. Но, судя по тому, что я услышала, большинству из них чужды взаимопомощь и выручка. Вряд ли они окажутся столь же доверчивы, как твоя подруга, — Ракушечница только равнодушно хмыкнула, когда Рогоз все же поделился с ней великой тайной своего знакомства. Ее больше волновал вопрос количества одиночек, а не их качества. — Разве что предложить им то, чего они лишены по праву рождения. Возможности себя защищать и обеспечивать постоянной пищей. Каждому здесь что-то нужно, я уверена. И мы поможем им это найти, — будь то цель, способ выживать, жажда приключений или бездумных подвигов, - а взаимен, — продолжила она, вглядываясь в густую снежную пелену перед собой. — Они помогут нам. Вернуть то, что мы утратили, — неопределённо подытожила Ракушечница, возвращая нечитаемый взгляд на собеседника и несколько секунд просто глядя в упор.

[indent] — Знаешь, Рогоз, благодаря всему случившемся я усвоила одну простую, но важную истину. Величие не даётся тем, кто рождается сильнейшим. Величие обретают те, кто делает все, чтобы его  заполучить, — понизив голос, глухо проговорила кошка, а затем, подумав ещё несколько мгновений, добавила.
[indent] — Нам нужны связи. На рассвете постарайся найти кого-нибудь, кто мог бы нам помочь заслужить доверие местных. А я попытаюсь разузнать о Макоши. Даже если она действительно мертва, у неё должны остаться союзники, презирающие племена не меньше, — она криво усмехнулась, а затем медленно выдохнула, расслабив плечи, тем самым обозначив конец темы. Больше думать не хотелось, ей требовался крепкий сон.  И, коснувшись светлой шерстью чёрной, Ракушечница устроилась на ночлег, подобрав под себя лапы и обернувшись хвостом.

жилые улочки --->

Гектор умел говорить складно: это заметила даже Цукерка, совершенно неискушенная в вопросах флирта и противоположного пола. Наивная и простая, она лишь улыбалась ему, робко поджимала уши, смущенно отводила глаза, пока они поднимались на крышу какого-то заброшенного здания.
- Не то что бы очень высоко, но... - неуверенно мяукала кремовая кошечка, прыгая с камня на балку и обратно. Гектор пропустил ее вперед, и домашняя с затаенным дыханием осознала, что...
... возможно, хочет подстраховать меня, чтобы не упала?

От этой мысли жар прошелся по подшерстку, и Цукерка постаралась прыгать еще более явно и мастеровито, выше и выше, зная, что спину ей буравят желтые глаза нового знакомого.
Признаться, она сейчас вообще не думала о том, что делает и куда идет. Ей было очень непривычно, очень... авантюрно, что ли, находиться сейчас здесь с едва знакомым ей котом, подниматься все выше и выше, чтобы увидеть огни города, будто все они помещались на одной лапе.
- Ого, - выдохнула палевая, отряхивая мелкую пыль, собравшуюся на персиковой шерсти. Цукерка обернулась на Гектора, который, кажется, даже не запыхался.
- Ты был прав. Тут... потрясающе.