разрыв, из палатки оруженосцев >>>
[indent] Хотелось сегодняшним утром проспать, прогулять в каком-нибудь патруле или просто забыть за старательной охотой на благо племени и не так давно, буквально вчера, появившейся королевы о той самой тренировке, – или простому философскому выговору подальше от чужих ушей о том, какая она плохая и как непослушная? – которую ей ближе к позднему вечеру назначил собственный наставник, но, всё же проснувшись и без того раньше практически всех своих соседей по палатке и, как ей показалось, даже не обнаружив в противоположном углу чернявого бока Тисовника, бурая не нашла в себе силы повести себя таким образом. Целая, наверное, необъятная вечность прошла с того момента, когда в мягкой мгле убежища оруженосцев впервые мелькнули два жёлтых, ещё заспанных и не выражающих ничего, кроме, разве что, не детской усталости огня до того мига, когда широкоплечая полосатая фигура неторопливо выскользнула из-за папоротниковых зарослей, служащих входом, и сначала полной грудью вдохнула в себя знакомый и заученный наизусть запах главной поляны, затем неторопливо привела себя и свою короткую шёрстку в порядок и позавтракала, только после этого отправившись к назначенному месту встречи.

[indent] — Мало тебе было недавнего свидания с лисой? — честно говоря, Щебетунья, бесшумно выскользнувшая из каких-то кустарников зарослей, после остановившаяся в нескольких мышиных хвостах от старшего соплеменника и вновь коротко, также, как и весь путь до, втянувшая в себя вынырнувший порыв рваного ветерка в попытках различить среди всего клубка ароматов и запахов один единственный, и сама была бы не против вот так понежиться на летнем солнышке, но... — Хочешь стать лёгкой добычей для бешеного барсука какого-нибудь? Чем мы будем сегодня заниматься? — шевельнув лениво треугольными ушами на шелест широких кленовых листьев где-то у себя над голов и раздавшиеся в них хлопки птичьих крыльев, с меньшей напыщенностью и большей задумчивостью произнесла кошечка и аккуратно уселась на том же самом месте, где только что стояла.

[indent] Аккуратно не особо большой, но всё же уже открыто напоминающий взрослый, тонкий хвостишко торопливой бурой змеёй обвил осторожно составленные поближе друг к другу полосатые кошачьи лапы и после, самым кончиком улёгшись чуть в стороне, принялся размеренно отбивать по каменистой поверхности здешней испещрённой булыжниками и валунами земли некий нетерпеливый ритм, без лишних слов свидетельствующий о ненавязчивом желании юницы как можно скорее услышать ответы на свои вопросы и приступить хотя бы к какому-нибудь делу. Беспечно юница вглядывалась своими жёлтыми глазами в развалившегося чуть впереди старшего соплеменника, беззастенчиво пристально наблюдала за каждым его действительно и внимательно рассматривала рыже-белую, до сих пор немного продёрнутую сонливостью и дремотой мордашку и неохотно прислушивалась к каким-то абсолютно пустым, переполненным лишними словами и фразами речам двухцветного глашатая. Возможно, закипающее пока что где-то очень глубоко, практически незаметно и неощутимо раздражение и недовольство подобным поведением собственного наставника было вызвано лишь каким-то неоправдывающимся, несоответствующим действительности ожиданием вполне себе закономерной взбучки за вчерашние слова на главной поляне, а, может быть, это был простой юношеский максимализм, но... Голова уже почти отдёрнулась от приблизившегося и коснувшегося пушистой щеки чужого лба, и лишь в последний миг Щебетунья из последних сил сдержала сама себя и только покрепче сжала челюсти.

[indent] — Мне казалось, что в моменты опасностей соплеменники помогают друг другу зубами и когтями, а не мудрыми словами, — дёрнув кончиком треугольного уха в попытках отогнать от себя какую-то назойливую мошку, что своим едва слышимым пищащим жжужанием неприятно отвлекала и сбивала с мысли, негромко хмыкнула грозовая и пожала широкими плечами. Ей вряд ли были известны слабые и уж тем более сильные – как можно находить силу во врагах? – стороны всех тех животных, которых только что перечислил Пескогрив, да и не всплывало в памяти воспоминаний о том, что он сам хотя бы раз на тренировках и охотничьих вылазках заводил разговор об этом, поэтому сейчас оруженосцу стоило полагаться лишь на собственное логическое мышление и фантазию. — Они все тупые, и это делает их очень слабыми перед нами. Размер их тел может быть как сильной стороной, потому что им ничего не будет стоить раздавить кота или сломать тому хребет, так и слабой – они неповоротливы и не так ловки, как мы. У многих из них плотная и жёсткая шкура, которая неплохо защищает нежную кожу на спине и животе и которую не так легко прокусить, а ещё крепкие и сильные челюсти. Но из-за всё того же размера и веса в большинстве случаев они не умеют передвигаться бесшумно, поэтому их можно услышать раньше, чем увидеть, и успеть спрятаться или позвать подмогу.